Из всех присутствующих меня интересует только один человек. И этот человек именно теперь выглядит так, словно его ударили наотмашь. Вот он, ответ Нормана. Как этот плут связал из всей кучи народа меня и Лео, если мы даже не подходили друг к другу? Мы даже словом за весь вечер не обмолвились. Что он увидел?

Лео на мгновение приближает ладонь к лицу, но тут же убирает её и отворачивается. Поставил на мне крест, тупица. Зря ты так, Лео, торопишься.

Я опускаюсь с головой под воду и выныриваю так резко, как могу, чтобы легче было подтянуться руками на бортик. Норман отскакивает, как ошпаренный, даже смешно, но в целом, правильно – иначе бы я вмяла макушкой его нос в его же мозг. Это само собой так вышло – не по плану.

– А я думала, люди в сорок лет поумнее будут, – говорю ему, как только получается вылезти и выпрямиться.

Музыка орёт так, что я сама себя еле слышу. Но Норман всё понял, судя по тому, как сузились его глаза и только раз двинулись скулы. Он смотрит в глаза и не отвечает – видимо, с женщинами готов обсуждать только своё меню – и очень шустро сменяет злость на улыбочку.

Subsets & Fallen Roses – Underwater (ft. Ayelle)

До Лео остаётся добрых метров пять, когда он снова встречается со мной взглядом. И наблюдать за тем, как меняется выражение его лица, ещё интереснее, чем облом Нормана. Мои колени касаются его колен, и он уже знает, что сейчас будет НЕЧТО. Азарт предвкушения в его глазах так велик, что Лео не додумывается взглянуть на то, чего все так ждали – мой мокрый купальник. Он вглядывается в мои глаза – пытается прочесть в них мои намерения и ждёт.

Ну, Лео, хотя бы на этот раз не подкачай! – прошу его мысленно.

И просто склоняюсь над ним и прижимаю свои губы к его губам.

Совсем не так, как в прошлый раз, а только понарошку, ради показухи. Я даже держу под контролем все остальные части своего тела, чтобы, не дай бог, к нему не прикоснуться и снова не спровоцировать тот шквал неловкости, который уже оглушил нас в аэропорту полгода назад.

Полгода прошло. Полгода мы фактически прожили вместе.

Он целует в ответ. Его рот… тёплый и нежный, сладкий. А у меня фиолетовые бабочки в животе – так щекотно, что подгибаются колени. Слабеют руки. Лео будто знает об этом – придерживает вначале за поясницу, и на контрасте после бассейна и октябрьского воздуха его ладони кажутся обжигающими. Почти сразу он опускает их на мои ягодицы и толкает на себя, так что я всё-таки оказываюсь у него на коленях. Мои руки и оставшаяся без опоры грудь буквально лежат на нём. А он не против, на этот раз – его ладони хаотично оставляют на моей спине, пояснице и ягодицах жаркие пятна.

Мне не хватает воздуха. Чтобы не задохнуться, приходится на мгновение оторваться, но его губы ловят меня обратно. Он прижимается не только ими, а весь, целиком, будто во мне спрятан магнит с противоположной полярностью, отрывает от меня по крохотному кусочку, пока не опрокидывает волю, а заодно с ней и сознание в полный нокаут.

Наверное, я просто не ожидала. Ну вот в голову не могло прийти, что он может целовать вот так! Я прожила двадцать шесть лет. Я встречалась с парнем. У меня были ласки и секс, иногда хороший, чаще не очень. Но до этого момента своей жизни я не знала, что такое поцелуй! Все цветные волны окружающего меня мира синхронизируются и собираются в одну ослепительно яркую вспышку, за которой разворачивается, обнимает и принимает в себя абсолют блаженства. Мне всё равно, где мы, кто рядом, зачем им глаза, мозги, способные осуждать, завидовать, злиться и изобретать коварные планы.

И потом я вдруг понимаю, что никакой показухи, похоже, что уже минуты две, как нет – этот самец сам ни черта не помнит, где он. Я кое-что чувствую там, внизу, на чём сижу… то, что определённо, абсолютно точно не было частью плана, и физически ощущаю, как моя собственная кровь приливает не только к щекам.