– Здравствуйте! – сказала, Настя ничего лучше не придумав.

«Угу, а в ответ тишина» – стоять под взглядами такого количества народа было очень неприятно. Да и взгляды были, прямо скажем, не ободряющие. На нее смотрели так, как будто это Настя их вытащила из-за семейного субботнего стола, а не саму девушку приволокли, против ее воли, кстати, два здоровых амбала! И теперь все смиренно ждут, когда же она откроет им причину этого большого собрания!

Предложить ей место никто не собирался! Настя обвела взглядом всех присутствующих и направилась к столику, за которым сидел Аскари. Просто там стояли еще несколько свободных стульев. Конечно, сидеть рядом с этой глыбой холодного камня не было особого желания, но еще меньше Насте хотелось стоять, и ждать приговора.

Аскари приподнял правую бровь, как знак наивысшего удивления ее дерзостью, но ничего не сказал. Настя опустилась на самый дальний от него стул. К ним тут же подошел Джамиль и уселся в непосредственной близости от Насти. Положил куру на спинку ее стула и наклонив голову зашептал: – А ты молодец, не из пугливых! Наш серпентарий может на кого угодно навести ужас!

Настя повернулась, посмотрела на Джамиля, и ничего не сказав, стала рассматривать зал. На нее навалилось такое ощущение безысходности и одиночества, что в пору задрать голову к потолку и завыть, как собака. Дома у нее, конечно, не было кучи родственников, которые бы о ней постоянно заботились, но там было все привычно и знакомо. В конце концов – квартира, в которой можно было спрятаться от всех. Что она здесь делает? Как это могло случится? Как она могла попасть в такую ситуацию?! Насте вдруг стало так себя жалко, на глазах выступили слезы и окружающий мир начал расплываться.

Тут один из старейшин поднялся и начал говорить:

– Мы приняли решение, как можно скорее провести ритуал возвращения хадара Байболата. Как мы видим, сращивание происходит очень быстро, девушка понимает и говорит на нашем языке, я же не ошибаюсь, в ее мире другой язык? – он повернулся к Аскари и тот утверждающе кивнул в ответ.

– Так вот, телу тяжело вмещать два разума. На лицо нестабильность личности, нервозность и общее истощение организма, даже за такой короткий период времени. И чем дальше, тем труднее будет разделить сознание. Хадар Байболат может погибнуть вместе с этим телом! – закончил дед трагически.

Слезы на глазах Насти моментально высохли. Она вскочила со своего стула, как ужаленная. «Вот сволочи!»

– Я живой человек, а не тело! И меня зовут Анастасия Гордеева! Я прошу обращаться непосредственно ко мне, так это касается меня… и моего тела – закончила Настя на высоких тонах.

Старейшины переглянулись, как бы говоря: А мы предупреждали – нестабильность она и в Африке нестабильность!

Джамиль успокаивающе положил руки Насте на плечи и надавил, усаживая обратно на стул.

– Анастасия, успокойся! В этих вековых пеньках осталось мало человеческого, они, как это … о, зрят в корень! Но я ними согласен, закончить надо быстрее. Вот сама скажи, такое поведение для тебя типично?! – Джамиль шептал Насте успокаивающие слова и поглаживал по спине рукой.

Настя задумалась, а действительно, если даже сделать скидку на очень необычную ситуацию, и нервное напряжение с этим связанное, то она чувствовала себя не то, чтобы хорошо, а прямо скажем, поганенько. Голова опять начала болеть, а руки подрагивали.

«Люди добрые! Что ж это делается! И правда, говорю на чужом языке и даже не заметила!» – паника подступала, вызывая тошноту. Настя попыталась взять себя в руки. Позориться перед этими дедами еще больше не хотелось.