– Если ты говоришь, что мы в башне, то это многое объясняет – начал Аман – Потолок слишком высоко. Но таких башен уже давно не строят, в них нет нужды. Раньше, до Длинной ночи у всех были такие башни, в них жили шагры. А теперь шагров разводят только в Дахирии, но и у них другие загоны. Если, я не ошибаюсь в своих предположениях, то это очень, очень древнее строение. И нам, можно сказать, повезло! – закончил Аман торжественно.

– В чем повезло то? – Настя пока не понимала в чем суть везения.

– А в том, что это не просто башня, а башня, где шагры выращивали свое потомство!

– И-и-и?

– Шагры были ценны во все времена, и чтобы не потерять ни одного птенца башня имеет необычную форму. Вверху она очень широкая, с отдельными нишами – там шагры вили гнезда и откладывали яйца. И чтобы слабые еще птенцы, не смогли увязаться за взрослыми шаграми и погибнуть, вылет из башни делали не вверх, а по спирали. Преодолеть этот маршрут мог только окрепший птен. Поэтому и дневной свет не проникает сюда! – Аман вскочил и теперь взволнованно мерил темницу шагами. – Нам нужно добраться до первого уровня, а там дело пойдет.

– И на какой высоте первый уровень?

– Думаю, метров десять…

– Вот так здрасте… – протянула Настя – Ты да я да мы с тобой со всеми конечностями – это где-то метра четыре, а дальше как?

– Чтобы птенцы не разбивались, когда учатся летать, стены этой башни делали не вертикальными, а чуть пологими, а дно устилали соломой.

– Надеюсь, солому с тех пор меняли…И насколько пологими?

– Градусов на десять. Э-э-э, как тебе объяснить…

– Аман, я могу представить уклон в десять градусов… – возмутилась Настя.

– Правда? – засомневался Аман.

– Ты издеваешься?!

– Не совсем… Но допустим – Аман улыбался в темноте.

– Аман, это очень мало…– простонала Настя обреченно.

– Мало – согласился Аман – Но башня древняя и где-то наверняка выпали камни или ослаб раствор.

– В той части замка, куда меня водили, он не выглядит так, как будто сейчас развалится, скорее наоборот…

– Там, скорее всего, делали ремонт…, а здесь какой смысл его делать?

– Ладно, давай попробуем… что делать надо? – Настя сместила себя с должности главнокомандующего.

– Тебе рассказывать обещанную историю, а я попробую забраться…

– Нет! Это страшно… В полной темноте лезть на стену! Аман, если ты не чемпион по скалолазанию, то я не могу тебя отпустить, ты можешь сорваться! – Настя вцепилась Аману в руку, как будто и вправду могла ему физически помешать.

– Женщина! Как ты говорила твое имя?

– Аман, я тебя все равно не пущу! – Настя вцепилась еще крепче.

– Настя, я буду очень осторожен, мне мои кости тоже очень дороги – Настя почувствовала, как он осторожно дотронулся до ее волос – Мы должны использовать этот шанс, другого может не быть… Ну, или можем подождать хадара Байболата.

И Настя разжала руки, заставила себя отойти к другой стене, чтобы камни и пыль не летели ей на голову. Села и начала рассказывать мрачную историю человеческого развития. Все, что знала со школы, что читала сама, а что и видела в фильмах. Она говорила и говорила, стараясь отогнать видение висящего на одной руке подростка, которому еще нет и шестнадцати. Аман не перебивал и ничего не спрашивал. Вряд ли он мог сейчас поддерживать беседу. Понимал ли он что-либо из ее рассказа? Тоже сомнительно. Иногда Настя слышала, что на пол падают камни, и тогда сердце замирало от страха.

Сколько прошло времени, Настя не знала, но голос ее сел, говорила она с трудом, но заставляла себя рассказывать не останавливаясь, когда где-то высоко прозвучал возглас Амана:

– Настя, я добрался! Я стою на первом уровне – и этот крик эхом разнесся по всему, видимо не малому, пространству.