Я внезапно ощутила, как будто кто-то невидимый вставил в меня раскаленное железо. Боль не проходила, а все усиливалась, нарастала, и с каждой секундой начинала скручивать меня в узел, не оставляя ни малейшего шанса на облегчение. Казалось, что мои мышцы, нервы, кости – все слилось в один бесконечный ком страдания.
Я начала невольно сжиматься, колотя кулаками по ногам насильника, пока он крепко держал меня, насаживая как кусок мяса на шампур.
Делая ритмичные движения, он натягивал меня, не переставая, при этом он довольно громко стонал.
Иногда думаешь в какой-то ситуации, что хуже быть уже не может. А потом оказывается, что может. Еще как может.
Это случилось, когда появился Вахид. Мужчины захотели попробовать вдвоем войти в меня. На этот раз он не пытался насиловать мой рот. Он лег на кровать, а меня посадил сверху. Сзади ко мне пристроился Амир, и тогда я от боли просто закричала. И кричала я довольно долго, пока они двигались во мне.
Они двигались и двигались, и каждое их движение отдавалось во мне резкой болью, переходящей как волна в тупую боль. Все тело ныло, а я ощущала себя просто тряпичной куклой в их руках, зажатая между двумя сильными телами.
Вахид и Амир тихо постанывали, придерживая меня за талию и бедра. Поймав ритм, Амир начал двигаться еще быстрее, входя в меня сзади еще глубже, на всю свою длину.
Я кричала. Все еще кричала, хотя, казалось, голос вот-вот сорвется.
Вахид провел руками вверх по моему телу, взявшись за грудь. Он мял ее и посасывал, втягивая губами соски. Амир же, все наращивая темп, вдалбливался в меня сзади, придерживая меня за волосы. Я чувствовала, как два железных стержня почти синхронно трутся внутри меня, сдавливая стенки внутренностей с двух сторон.
Мужчины были уже на пределе. От сумасшедшей вибрации их отростки просто изнывали от возбуждения. Они набухли еще больше, чем прежде. А потом мои насильники начали спускать в меня свое ядовитое семя почти одновременно, заполняя меня до краев. Жидкость, смешанная с той, что была там раньше, струями потекла из меня, стекая по ногам Вахида. А когда Амир вышел из меня, поток семени полился и сзади тоже.
Я отключилась на какое-то время, видимо, от усталости.
– Даша, – шепотом обратилась ко мне Лана, наклонившись к самому уху. – Дверь… Она открыта. Сейчас или никогда! Беги, сестренка! Беги!
Я замерла на мгновение, осознавая всю важность этого решения. Страх, сковавший меня изнутри, и отчаяние, которое кипело под поверхностью, подтолкнули меня к действию.
Встать с кровати было еще тем подвигом! Тело болело, каждая мышца словно была раскаленным железом – как долго я лежала связанная, и это все давало о себе знать. Я чувствовала, как ноги подламываются подо мной, но это не имело значения. Я должна была двигаться. Я с усилием поднялась с кровати, ноги едва слушались, каждая попытка шагнуть вперед давалась через боль, но я не могла остановиться. Каждая секунда промедления была опасна.
Сгорбившись, на полусогнутых ногах, я почти ползла к двери, задыхаясь от напряжения. Мое тело было словно чужим, неподвластным, но внутренний инстинкт толкал меня вперед, несмотря на боль. Ноги почти не слушались, как будто они были сделаны из свинца. Я чувствовала, как кровь не циркулировала нормально, словно веревки еще держали меня. Но я продолжала идти, медленно, с трудом, чувствуя, как каждый шаг дается с невероятным усилием. Все тело сопротивлялось, но страх был сильнее.
Когда я наконец вышла за пределы дома, на мгновение показалось, что я все-таки сбежала. Воздух был холодным и обжигающим, но он казался глотком свободы. Я вышла за территорию, и на секунду внутри что-то дрогнуло – надежда. Я сделала несколько шагов по дороге, глядя на деревья впереди, будто они могли меня укрыть.