Пытаюсь Диме подражать. Когда он так смотрит, все мгновенно затыкаются.

— Так выкладывай продукты! Очередь мне создаешь! — переходит на «ты» тетка, очевидно, не испугавшись моего грозного взгляда.

За спиной кто-то громко цокает и вздыхает. Скандалить я не умею. Вывалив оставшиеся в корзине фрукты, принимаюсь складывать в пакеты пробитые товары. Телефон в кармане пиликает, я его не достаю.

Вспоминаю о непрочитанном сообщении, когда на полпути через парк присаживаюсь на скамейку отдохнуть. С удивлением обнаруживаю, что оно не от Мары. Какой-то неизвестный абонент прислал фото. По ошибке, видимо. Оно загружается — и у меня плывет перед глазами.

На этом фото мне знакомо все: обои в цветочек, кровать с пушистым покрывалом и девушка с томным взглядом и широко раздвинутыми ногами. Это кадр из видео, сделанного примерно год назад. Из одежды на мне лишь черный бюстик со спущенной бретелькой и сдвинутой вниз кружевной чашкой.

Порыв ветра путает волосы, пакеты шелестят, меня трясет и мутит.

Снова он. Вычислил мой новый номер и намерен издеваться дальше. Плевать ему на полицию — знает, что привлечь его не за что.

— Господи, ну почему? — выдыхаю, глядя в небо.

Давлю подступившие слезы, набираю Мару.

— Отставить истерику! — рыкает она, услышав мой всхлип. — Ничего страшного не произошло! Удали сообщение и заблокируй этот номер.

— Уже. Только что это решает? Он с другого напишет.

— Пусть. Снова удалишь. А начнет шантажировать или как-то угрожать — зафиксируем и подадим новое заявление. Вит этот — обычное ссыкло, к тебе он не сунется, будь уверена. Тем более ты теперь не одна, есть кому заступиться.

— А если опять сольет видео на сайты и в закрытые каналы? Или уже… Вдруг Дима обо всем узнает?!

Пугаюсь собственных слов так, что вдохнуть не могу. Хватаю ртом воздух и паникую.

— Каким образом он узнает? Представляешь, сколько подобного контента гуляет по сети? Таких роликов миллионы! Вероятность, что твой геймер случайно увидит те самые видео, ничтожная, — пытается успокоить Мара.

— Но она есть! Может, лучше рассказать ему? Как думаешь?

— Не знаю, Варь. Это сама решай, тут я тебе не советчик.

Нет, я не смогу. Дима может не понять и отвернуться, а я уже им дорожу. На душе тревожно, во рту горько.

— Мне так стыдно, Мариш! — признаюсь.

Прикрыв лицо рукой, вздыхаю тяжело.

— Ну что за дуреха! — восклицает подруга. — Ты случайно напоролась на придурка, такое с каждой может случится. Это все мелочи, поверь. Другие вон годами в эскорте работают, а потом становятся благочестивыми женами. Детей по воскресеньям в церковь водят, и ничего…

Она еще что-то говорит, убедительно, с выражением — я не слушаю. Такие разговоры о неизвестных мне «других» не способны изменить того факта, что год назад лично я совершила ошибку. Да, по дурости и наивности, но разве это оправдание? Скорее отягощающее обстоятельство.

— Я недостойна такого парня, как Фаер, — думаю и вслух произношу.

— Ты совсем ку-ку? Бред какой-то несешь, — цокает Маринка. — Вы нравитесь друг другу, остальное не так важно. Ты пирог ему печь собиралась? Вперед! А после трахаться до утра. Поняла?

— Как у тебя все просто, — усмехаюсь.

— Оно и в жизни так. Не нужно усложнять.

В чем-то она права. Мне действительно нужно перестать бесконечно сомневаться и все усложнять. Я буду еще большей дурой, если по собственной воле откажусь от парня, с которым могу быть счастлива.

20. Глава 19

Варя

Пойти в магазин в непросохшей одежде было плохой идеей. На обратном пути так продрогла, что пришлось отогреваться горячим душем. Из чистого и сухого у меня только именная кофта Фаера. Она довольно длинная и объемная. Я кутаюсь в нее и балдею от запаха чистоты, смешанного с едва уловимым ароматом туалетной воды.