– Да, Маш, я хотел вот что сказать, только не отказывайся сразу. Ты говорила, что у вас проблемы с бабушкой. Могу я чем-то помочь? Я позвоню в ЦКБ, и её примут без звука в любое отделение. Что у неё болит? – Иван умоляюще посмотрел на Марусю, лишь бы она не послала его подальше.

– У неё камни в почках, дикие боли, вроде, лежала в нормальной клинике, не бесплатно, но говорят, что возраст, боятся делать комплекс процедур, думают, не выдержит. Так, на сильных анаболиках сидит, потихоньку что-то делают, но не видно, чтобы был мощный эффект. В принципе, если поможешь, станешь в моих глазах немного лучше, в данном случае гордость не уместна. – Разговор перешел в деловое русло. Левантовский ликовал, он лихорадочно стал нажимать кнопку поиска в записной книжке мобильного телефона, чтобы найти телефон главного врача первого терапевтического отделения. Через него без проблем можно выйти на урологию, договориться с перевозкой, в общем, Иван был спокоен насчет качества оказываемых услуг одной из лучших больниц страны. Даже если Лена не захочет его видеть, ему станет немного легче, потому что он хоть как-то смог ей помочь.

– Спасибо, Вань, это будет очень кстати. Запиши мой номер телефона для связи. – Маша быстро написала номер мобильного на небольшом листке бумаги с рекламой каких-то модных витаминов. – Ты сам мне позвонишь, или мне тебя найти через пару дней?

– Марусь, не волнуйся, я сейчас попробовал найти Михаила, у него в данный момент выключен телефон, видимо, он занят. Я максимально быстро найду его и договорюсь обо всём. Будьте готовы завтра-послезавтра. Ни о чем не беспокойтесь. – Левантовский погладил своей ухоженной рукой Машину изящную ручку. – Расскажи мне ещё о Лене.

Маша допила вино и нажала на кнопку электрического чайника. Что ещё рассказывать? Про то, как Ленка мучилась, узнав, что беременна и отвергнута любимым человеком. О том, что она под страхом смерти запретила Маше говорить о том, кто отец ребёнка. Как тяжело проходила у неё беременность, о том, что Лена не бросила институт и даже не оформила академический отпуск. Как они всей семьёй растили Серёжу.

– А что ещё ты хотел бы узнать? Время – лучший лекарь. Лена в полном порядке. Она – заместитель директора процветающей фирмы, женщина – в полном расцвете сил, у неё взрослый сын, красавец, умный, добрый, в личной жизни у Елены всё тип-топ. Так что лучше тебе не вмешиваться и не бередить прошлое. Фотографию Сереги я тебе покажу. Ради Христа, не лезь. Она и так достаточно натерпелась и из-за тебя, и из-за собственной глупости и неопытности. Никто не говорит, что только ты виноват в том, что Лена забеременела. В данном процессе половина заслуги и её. Но ты виноват в том, что сначала наобещал ей золотые горы, а потом просто забыл про неё в её горе и сбежал за море-океан. Если бы ты знал, как она боялась, что наш отец узнает, что ты – отец Серёги. Что он найдёт тебя и твоя карьера накроется медным тазом. Она, по-моему, успокоилась только года два назад. Всегда, когда я говорила ей о тебе, она вся светилась от любви к тебе. Только я сидела и мучилась от этого багажа знаний. А так хотелось взять свёрток с месячным Сергуней и прийти к тебе в министерство и сказать, мол, где тут ваш великолепный Левантовский? А у него, между прочим, сын на стороне родился. – Маша достала чашку и налила себе чая.

Иван Николаевич припомнил ещё один эпизод. Это был их последний разговор с Леной по телефону. После их встречи в ресторане, через пару дней он всё-таки решил ещё раз позвонить ей и предложить услуги хорошего гинеколога. Он очень хорошо помнил этот разговор. Такой он никогда не помнил Лену. Она кричала на него, сыпала самыми отборными ругательствами, говорила, что если он теперь не оставит её в покое, то она сообщит куда следует о том, что он изнасиловал несовершеннолетнюю. И чтобы он катился к чертовой матери в свою Австрию, чтобы он навсегда забыл её имя, телефон и адрес. А оказывается, она так повела себя для того, чтобы не навредить карьере Ивана. Да, знал бы он, как дальше обернётся его жизнь, он бы никогда в жизни не расстался с Леной.