А когда мы наконец остались наедине, и Эмилия сняла фату, я окончательно осознал, насколько всё для меня плачевно. Сердце пропустило удар, стоило мне увидеть её прекрасное личико и посмотреть в омут синих, как горное озеро, глаз. Я пропал, обречён. Если бы не внутренний зверь, так бы и стоял перед ней истуканом и не знал, как быть.

Но дракон требовал своё. Истинная должна пройти инициацию, чтобы на руке у неё появился особый знак принадлежности одному единственному дракону. Иначе девушка считается свободной и Боги могут отдать её в жёны другому высшему.

– Ты согласилась стать моей, Лия, – сказал ей, понимая, что никуда её не отпущу, даже если она откажется от консумации. – Нужно закончить обряд. Ты же знаешь, что это значит?

Она кивнула. Большего мне не требовалось. Ни один дракон не сможет сдержаться, если его пара не против соития. Отец предупреждал, что именно это является главным критерием истинности. Любое желание пары – закон. А уж если оно совпадает с твоим…

Когда слуга-смертник прервал нас, подумал, что сожру его с потрохами. Но помимо истинной у дракона есть ещё один непререкаемый авторитет – Оракул. Второй раз за день я превзошёл сам себя, проявив чудеса выдержки, и оставил Лию одну. Старался не смотреть на неё, так как одного взгляда её синих глаз хватило бы, чтобы я наплевал на срочность сообщения от жрицы и остался.

– Что за спешка? – рыкнул на посланника жрицы, сдерживаясь из последних сил.

– Господин Герард, мне очень жаль, но я с дурными вестями, – начал неизвестный, голос которого я слышал впервые.

Одно это показалось подозрительным, но так как мне не терпелось поскорее вернуться к своей паре, я просто велел ему продолжать.

– Это невидано, но Оракул совершил ошибку. Девушка, именуемая Эмилия Харбор – не Ваша истинная, – закончить фразу он не успел, так как я схватил его за горло и резко поднял над землёй. Но даже тогда не смог рассмотреть лица служителя Богов.

“Убьём его и вернёмся к нашему сокровищу!” – ревел зверь внутри, и я был полностью с ним согласен. Только вот вредить тому, кто передаёт волю драконьего Бога, являлось табу для высших.

– Я тебе не верю, – процедил сквозь зубы, сдерживая подступающий оборот. Моя вторая сущность требовала сожрать лгуна и поскорее заключить в объятья истинную.

Только когда грянул гром и небеса вдруг разверзлись, обрушивая на землю потоки ненавистной мне воды, я наконец смог с собой совладать и ослабил хватку.

– Девушка в вашей спальне Вам не истинная, – повторил незнакомец.

– Если тебе нечего больше сказать, уходи, пока жив, – ответил ему и собрался вернуться в особняк, как услышал то, что заставило задержаться.

– Ваша печать, господин Герард. Ведь касаться её могут только члены вашей семьи, не так ли? Те, что с Вами одной крови, – в голосе посланника жрицы послышались ехидные нотки.

– И что с того?

– Посмотрите туда, – он вскинул руку и указал на одно из окон моей спальни. – Эмилия Вам не пара. Скажите лучше сами, кто она?

– Что ты мелешь, недалёкий? Я абсолютно уверен в том, что она моя истинная! Моя и ничья больше, – сказал, но всё же посмотрел туда, куда указывал мой собеседник.

Она была там. Эмилия стояла у окна и смотрела на нас, а в руках у неё была печать моего рода. Артефакт, к которому никто, кроме членов семьи, прикоснуться не в состоянии.

– Так кто она Вам, господин огненный дракон? – если мне не послышалось, то незнакомец улыбался. Эта скотина получала удовольствие смотря на то, как мой мир рушится.

– Она моя! – не хотел я признавать очевидного. Но тут сверкнула молния, ударил гром. Девушка в моих покоях испугалась и скрылась из вида. Упала? Цела ли?