Настя снилась ему раз в полгода, обычно после сильного переутомления или стресса. Приходила в тяжёлых муторных снах, похожих на кошмары. Тормошила за плечи, беззвучно шевелила губами, задавала какие-то вопросы. Ему было больно и страшно. Он не слышал её слов — всё происходило в абсолютной тишине, как будто они находились в космосе или глубоко под водой. В такие ночи он вскидывался на постели весь в поту и долго не мог успокоиться. Пил холодную воду, стоял у открытого окна. Он не мог сказать, когда впервые увидел во сне эту девушку — Настю Крошину, как недавно выяснилось, — но твёрдо знал, что это случилось после взрыва.

Вся его жизнь разделилась на «до» и «после».

В сияющем «до» навсегда осталась Айя. Любимая жена, погибшая чудовищной смертью, — молодая, красивая, полная надежд и планов. Пешка, которую смахнули с шахматной доски в назидание королю. Король отомстил, но это ничего не изменило: месть не воскрешает мёртвых. Не возвращает мужчинам любимых женщин, а детям — матерей. Годовалый Пашка лишился матери так рано, что даже не запомнил её лица. Для него мама — невеста со свадебного видео из семейного архива и образ с немногочисленных фотографий. Далёкий, незнакомый и почти чужой. Она подарила сыну чёрные раскосые глаза и несколько месяцев тихой материнской любви — а больше ничего не успела. Ей было двадцать три года, когда её убили.

Там же — в прекрасном «до» — осталась и мечта стать военным психологом. Он закончил военный институт через год после взрыва, когда поднялся с больничной койки и заново научился ходить. Но на карьере военного можно было поставить жирный крест. Инвалидов в армию не брали, даже если они блестяще закончили СПВИ. Он быстро нашёл применение своим талантам, но уже не в армии.

Перешёл на тёмную сторону.

Стал тёмным.

Всё, что «после» — это темнота. Страх за сына, беззащитного и хрупкого в своей «особости». Палец на спусковом крючке. Смерть, которую он пожинал и которую сеял, — счёт, который никогда не сравняется. Фантомные боли на месте пустоты. Увечье, незаметное для других. Незнакомая женщина, безмолвно кричащая во снах.

Темнота и безысходность.

***

А вчера на стоянке бизнес-центра материализовалась героиня его снов. Он понятия не имел, что она существовала в реальности! Мало ли что могло присниться? Однако призрачное сновидение обрело плоть, кровь и обычное земное имя — Анастасия Крошина. Он смотрел на неё, не веря собственным глазам. А она смотрела на него. Тогда-то он и понял, что они встречались раньше. Не только в его болезненных снах, а наяву. И теперь уже невозможно было выбросить эту мысль из головы. Чрезвычайно важно узнать, где он её видел, откуда знает, почему запомнил? Какую роль она сыграла в его судьбе? Если одному человеку много лет снится другой человек — это ведь неспроста?

Его подсознание, интуиция, весь его жизненный и профессиональный опыт кричали, что Настя Крошина не случайно приходила к нему по ночам. В этом крылась какая-то тайна.

Так что он не соврал, когда ответил, зачем Настя ему нужна.

Но и всей правды не сказал.

А вся правда заключалась в том, что он сразу же пробил по базе её автомобиль. Выяснил фамилию и адрес владельца. Отправил Коня следить за ней. Конь быстро разузнал, что Настя работает в «Обувном супермаркете» продавщицей. Папка с личными данными — семейное положение, наличие детей, наличие недвижимого имущества, номер загранпаспорта — легла ему на стол на следующее утро.

И, разумеется, он проверил, не заходила ли она в бизнес-центр в тот день, когда Алексей Веснин покончил с собой. Она утверждала, что приезжала на обед в кафе «Плюшки и ватрушки», но он не привык доверять словам незнакомым людей. Он всегда всё проверял.