Цифровые новаторства должны структуризировать общество с ориентиром на достижения, а ни дробить его ради потребительских манипуляций, властных конкуренций, социальной доминации и финансовой прибыли, что есть основной фактор социальной сегментации, даже в случае глобальной монополизированности многих сфер влияния.

Когда обман или заблуждение становится массовым, ложь имеет свойство превращаться во всеобщую ценность, а истина становится сложностью и проблемой. Пропахнуть дерьмом не составляет труда, оно повсюду, сложнее покинуть пределы зловония.

В инструментативных методичках нет ничего хорошего, когда ими пользуются те, что не думают опережающим образом, поскольку так общество превращается в машину, которая не в состоянии себя починить или даже осмыслить поломку. Все методики должны сохранять ментальный уровень применения исходя из их создания.

Нет ничего хуже для рыночной дикой экономии чем девальвация валюты, поскольку это поднимает все цены, но не поднимает доходы, притом, что валюты не хватает, это поступательное движение в бездну, дна у которой нет, но с каждым шагом в её направлении становится только хуже, ведь отыгрываясь на имеющихся рыночных предложениях ростом их цен (ростом цены доллара и девальвацией национальных валют), вы сокращаете спрос на эти предложения и покупательную способность потребителей (спрос), что автоматом отзеркаливает и бьёт по дорожающему предложению, ужимая его, это удушение экономики замкнутыми тупиковыми механизмами, эффективность которых оставляет желать лучшего. Это ситуативное увеличение покупательной способности доллара с обширным проседанием мировой экономики, доллар отыгрывается на этом, всё дешевеет и проседает, доллар дорожает за счёт сокращения и обнищания других национальных экономик. Это не приводит к росту долларового сегмента экономики и к развитию промышленной производительности, а является лишь ситуативной торговой выгодой и финансовым узурпаторством, хотя выгода существенна. Это тоже самое, что у Маши и Васи было по 100 конфет, но Вася решил схитрить и убедил Машу, что его конфета стоит 10 Машиных конфет, после чего выкупил все Машины конфеты за 10 своих, а конфеты, как были конфетами, так и остались ими, хотя Маша бегает теперь и хвастается, что у неё 10 конфет, которые дороже 100 прежних, а по сути она обнищала. У Маши есть один выход, это использовать завышенные в цене конфеты покупая что-то за них у таких же обманутых, например недвижимость в Лондоне или Ницце, или в попытках убеждать тех, у кого есть другие конфеты, в том, что их конфеты дешевле её конфет и покупать их, таким образом изымая прибыль мошенническим методом, что превращается в замкнутый и обвальный круг обнищания и одурманивания, где начинаются россказни о том, у кого какие конфеты, у кого шоколадные, у кого с мармеладом, что смещает все экономические инициативы в сторону основных держателей надувательства, которые не в состоянии ничего с собой поделать, это их биологическая форма выживания, которая уничтожает их уже в масштабе глобальной морально-этической катастрофы, а их предпринимательской деятельности недостаточно для вразумительного развития цивилизации, для решения реальных физических вызовов перед жизнью феноменально. И они пожимая плечами смотрят как всё катится в бездну или к чертям, им просто нужна денежная прибыль, а её становится всё меньше и меньше в связи с изложенными выше факторами, это математическая несостоятельность численного баланса, он должен быть физическим, а ни математическим. И они начинают сердито хмуриться, мол,"как же так, у нас ведь самые дорогие конфеты, это непозволительно и возмутимо". Хотя тут возмущайся или не возмущайся, они просто не прослеживают той цепочки причинно-следственных событий, в ходе которых они превратились из надувателей в надутых собственным надувательством, это инертный и неуправляемый процесс, но сознательно воссозданный для заполучения торговой выгоды, примитивный пищевой алгоритм поведения.