Глухое раздражение вызывала в нем мысль о том, что женщина, которую он со вчерашнего вечера считал своей, любила другого. Или еще хуже того - все еще любит.

Это было неприятно. Она должна любить только его. Никаких других мужчин.

Кстати, следовало бы спросить у нее про Костю, подумал он с досадой и невольно скривился.

Как раз в этот момент в зал вошла Рита. Николай не ожидал сам, что его реакция будет такой. Его будто подбросило со стула, дыхание сбилось, во рту пересохло. Как мальчишка на первом свидании, мать его. Он видел, что и она взволнована, глаза блестят, как у испуганной косули, губы дрожат, от частого дыхания грудь еще заметнее. У него немного помутилось в глазах.

Подошла, робко взглянула на него и тихо проговорила:

- Привет.

- Привет, - Николай хотел казаться спокойным, но голос не повиновался, вышло хрипло и резковато.

Он отодвинул для нее стул, усадил за стол:

- Что тебе заказать?

- Не знаю... Есть не хочется, закажи что хочешь.

- Тебе надо больше есть. Ты плохо питаешься.

Ему все-таки удалось справиться с волнением. В конце концов, это просто обед.

Хотя нет.

Да, мать его, это их первое свидание. Чтобы она могла привыкнуть к нему. Не бояться, не прятать глаза. В ответ на его слова был один ее короткий взгляд и намек на улыбку.

- Я заказал нам обоим стейк с гарниром и салат. И тебе сок.

***

Рита кивнула, у нее даже не повернулся язык сказать, что она постится, казалось, он не потерпит возражений. А сердить его ей не хотелось. Поэтому она послушно начала есть то, что через пару минут принес официант.

Он сделал заказ заранее, значит, не сомневался, - мелькнула мысль.

Ей подумалось, что это может быть даже хорошо. Что он решает все сам, не спрашивая ничьего мнения, не нуждаясь ни в чьих советах. Почувствовать себя послушной, ведомой, слабой и беззащитной.

Рабыней, - съязвила мысль.

Не рабыней, а просто женщиной, - хотелось ей ответить себе.

Рабыней - себя не обманешь.

Он потребует от нее беспрекословного подчинения, Рита это хорошо понимала.

«Но разве не этого ты хотела?» - спросила она себя.

Сейчас она не была в этом так уверена.

Однако, так размышляя о жизни, она незаметно прикончила свой обед. Николай уже доел и теперь смотрел на нее с улыбкой.

«У него все-таки красивые губы. И глаза», - отстраненно подумала Маргарита.

- Все съела? Молодец, - он протянул руку и погладил ее по щеке.

Это было не так, как во сне, не так. Но у него была теплая, большая и сильная рука. И Рита прижалась щекой к этой руке и прикрыла глаза.

Как раз в эту минуту зазвонил ее телефон, вырывая Риту из того ощущения защищенности, что у нее на мгновение создалось. Она ответила не глядя:

- Да, слушаю.

- Вы Троепольцева из пятидесятой квартиры?

- Да.

- Извините! - голос был категоричный и возбужденный. - Но вы нас заливаете!

- Как это... Заливаю?

- Не знаю, что у вас там прорвало, мне все равно! Вы нас заливаете!

- Хорошо, хорошо. Я сейчас буду, - пробормотала Рита, но там уже отбились.

- Что случилось? - спросил Васильев.

- Соседи звонили. Дома прорвало трубы, заливаю я их, - Рита нахмурилась. - Мне надо будет съездить, вызвать мастера из эксплуатирующей организации.

- Это долго? - Николай был не в восторге. У него было полно дел, бросить все и поехать с ней он сейчас не мог.

- Нет, у нас обслуживающая организация находится прямо в доме. Я успею вернуться к концу рабочего дня.

- Не надо, я заеду за тобой.

На том и порешили. Он вызвал ей такси, и через несколько минут Рита уехала.

Еще с утра Николай заметил, что сегодня он чувствует себя как обычно, не было этих непонятных тяжелых приступов желания, этой затаенной жестокости, с которой ему трудно было бороться. У него даже появилась твердая уверенность, что все наладится. Настроение улучшилось. В свой кабинет он вернулся, весело насвистывая.