Мама обнимает Руслана и просит его горячо и отчаянно:

- Русик, ты позаботься о моей девочке. Она ведь о еде и сне забывает за мольбертом своим.

- Светлана Юрьевна, все будет хорошо. Я о ней позабочусь. Летите спокойно.

- Как же я рада, что вы вместе! – восклицает она, плача уже от умиления.

Мы словно сахарные фигурки жениха и невесты, которые украшают верхушку торта. Такие же умилительные.

- Руслан, я напишу, как приземлимся. Пока, сынок, - сухо говорит Вадим.

-Хорошо, пап. Держите нас в курсе всего! Хорошего полета.

Вадим кивает, берет маму за руку, и они идут к своему гейту. Мое сердце пронзает иголкой.

Руслан прижимает меня к себе, целует в макушку и ведет к выходу. Он относится ко мне как к ребенку, но я благодарна за всю эту нежность и заботу. Мне так этого не хватало.

Он, как всегда, галантно открывает для меня дверцу машины, и я замечаю на крыле длинную царапину, которая уродует идеальный глянец поверхности.

- Откуда это?

Лицо Руслана каменеет: скулы становятся более очерченными, челюсть напряжена.

- Хулиганье поцарапало.

Мы встречаемся недолго, но я уже понимаю, когда он врет. Глаза прячет. Не умеет нагло врать, смотря прямо на тебя.

- Кристина, да? – не надо быть гением, чтоб сложить два и два.

- Нара, у нее такой характер…- говорит Руслан и замолкает, не зная, как еще можно оправдать ее поведение. Поведение отбитого на всю голову человека.

- Мне стоит волноваться? - уточняю я.

Она наводит на меня жуть. Сегодня поцарапанная машина, а завтра Кристина обольет кого-то из нас кислотой.

- Нет, - твердо говорит он. – Я разберусь.

- Ты же к ней никогда не вернешься?

Только сказав это вслух, я понимаю, как глупо даже думать о таком, не то чтобы кидать ему в лицо такой болезненный упрек. Хоть мы и начали встречаться, это не сделало меня более уверенной. Скорее, наоборот. У меня появился новый страх: я боюсь его потерять. С Кристиной их столько всего связывает, и она знает его как никто другой. А я просто девочка с придурью, на которых такие топовые парни обычно и не смотрят.

- Дотнара, опять ты глупости говоришь, - Руслан сжимает мою руку так крепко, что я понимаю, что он даже больший утопающий, чем я. – Я тебя люблю. И это навсегда.

- Даже когда я постарею?

- А тогда особенно, потому что ты останешься с лысым и безумным стариком.

- Я люблю твое чувство юмора, - трусь кончиком носа о его нос.

- Нее! - Руслан заливисто смеется. – Оно же у меня нафталин.

- Неправда.

- Правда, - шутливо возражает он. - Мне одна очень красивая художница сказала.

Я перегибаюсь через дверцу машины и целую его. Руслан прикрывает глаза и доверяется моим губам, которые уже отлично знают правила игры.

- Поедем к тебе или ко мне? – спрашивает Руслан, когда мы, наконец, оказываемся в салоне и выезжаем с парковки.

- К тебе, — отвечаю, не думая.

Улыбаюсь, вспомнив, что у него в ванной стоит моя зубная щетка, шампунь и прочая девичья мелочь.

***

Когда я ночую у Руслана, мы перед сном валяемся на его кровати и болтаем обо всем на свете. Часто такие разговоры затягиваются за полночь. И когда сонные ангелы уже нашептывают сны, сидя на моих плечах, Руслан целует меня и уходит спать на диван.

Вот и сейчас говорит:

- Доброй ночи, Дотнара.

- Подожди, - крепче сжимаю его руку, которую уже час не в силах выпустить из пальцев. - Я хочу, чтоб ты остался.

- Ты стала бояться темноты? - шутит он. Но я понимаю, что шутка нужна, чтоб скрыть неловкость, которая повисла в окружающей нас темноте и тишине.

- Нет, Руслан. Просто это тот самый особенный момент.

-Нара, я не хочу тебя торопить.

Честно сказать, меня все сильнее жалят мысли о том, что у них с Кристиной было что-то по-настоящему близкое, а со мной он вынужден ограничиваться обнимашками и поцелуями. Но дело не только в том, что я хочу стать для него полноценной девушкой. Я очень люблю Руслана и жажду, чтоб он стал моим полностью. Хочу, чтоб мы стали близки на всех возможных уровнях. Чтоб он пророс в меня, а я - в него, и от нашего слияния образовался доселе неизвестный оттенок.