— Машенька, что случилось? — заверещала Марина Павловна, наша домработница. — На тебе лица нет!

— Ничего не случилось, — ответила тихо, шагая к лестнице.

Экономка не стала навязываться с вопросами, но семенила следом за мной.

— Михаил приезжал, спрашивал тебя…

— Я знаю, — огрызнулась я. Неужели не понятно, что меня нужно оставить в покое?

— Он сначала ушёл, а через полчаса снова вернулся.

— И что? — я начинала терять терпение.

Мне всё равно, сколько раз сюда приходил воображала. Это всё его вина! Моя жизнь рушится на глазах из-за него!

— Он оставил вот это. Попросил передать тебе…

Я обернулась. В руках Марины Павловны была небольшая коробка, которую она торопливо протянула мне. Первым делом мне захотелось послать всех к чёрту. Мне не нужны никакие презенты и знаки внимания от этого мужчины! Но я сдержалась. Домработница не виновата в моих личных проблемах. Забрала коробку, буркнула скупое «спасибо» и ушла к себе.

Закрывшись в комнате, я отбросила запакованную вещицу на косметический столик. Желания проверять, что в ней, у меня не было. Мне хотелось упасть на кровать и ни о чём не думать.

«Я не уверен, что смогу принять всю эту ситуацию»…

Закрыла глаза, чувствуя, как к ним снова пробиваются слёзы. Мы точно расстанемся, и это будет только моя вина! Упала на кровать прямо в одежде и подобрала колени к груди. Мне было сложно даже переодеться. Пролежала так до глубокой ночи. Постоянно проверяла телефон, не написал ли мне Женя хотя бы строчку. Но сообщений от него не было. Я несколько раз пыталась написать первая, но так и не решилась отправить. Что я могу написать? Что готова тайно расписаться, наплевав на всё? Нет, я не смогу так поступить никогда.

***

На следующий день я всё же не выдержала и набрала номер любимого, но ответа так и не дождалась. Вечером позвонила ещё раз — телефон оказался выключен. Я места себе не находила, не могла ни есть ни пить, придавалась приятным воспоминаниям и думала, как я была счастлива всё это время.

Спустя ещё один день я постаралась отпустить ситуацию и заставила себя не касаться телефона. Отложила его подальше, чтобы не сорваться и не писать банальных сообщений типа «люблю и скучаю», и ушла заниматься. Я не должна вести себя как эгоистка. Я сделала свой выбор, и действительно должна прекратить видеться с Женей. Это было бы справедливо по отношению к нему. Пора взрослеть. Получить всё и сразу невозможно.

Я играла долго, выкладывалась изо всех сил, пытаясь сосредоточиться на сложном произведении. Музыка всегда помогала мне отвлечься. Я сбилась в самом конце и упрямо начала заново, потом ещё и ещё, пока пальцы не загудели он напряжения. С таким настроем на конкурсе мне делать нечего. Подведу Тимофея Викторовича, который возлагает на меня большие надежды. Это провал.

Со вздохом закрыла крышку рояля и поднялась со стула. Если не получалось нормально играть, нужно было загрузить себя физическими нагрузками.

— Ты очень хорошо играешь, — раздалось откуда-то с конца зала, и я встрепенулась, оборачиваясь.

Михаил стоял на входе, прислонившись плечом к стене, и смотрел на меня. В этот раз на его лице не было и тени улыбки, а взгляд казался непроницаемым. Теперь, видимо, он будет наведываться в наш дом без особого повода. Нежданный гость оттолкнулся от стены и прошёл вглубь зала. С каждым широким мужским шагом, у меня замирало сердце. Я продолжала игнорировать его звонки, не зная как объяснить выходку Жени, но с другой стороны я и не обязана перед ним объясняться. Разве что за свою забывчивость.

— Морис Равель — «Ночной Гаспар», — представила я сложную сюиту, когда он оказался совсем близко.