Король Андраш (младший) был другом семьи Стефана. Собственно говоря, он и должен был быть тем самым знакомым рыцарем, который бы и добавил еще одного благородного сира в рыцарское братство. Но Стефан решил добыть себе звание, как и положено по романам и преданиям того времени.

Король Артур – вот кто был кумиром молодого хунгара готского происхождения. Подвиги легендарного воина – вот что было объектом подражания. И Стефан присоединился к очередному крестовому походу, оставив родных и близких, имея в заплечном мешке краюху хлеба, голову сыра и флягу вина. Хотелось, конечно, выдвинуться за славой, вооруженным семейным мечом, но рука не поднялась позаимствовать даже на время родовую реликвию.

Вообще с оружием здесь было нехорошо. Даже, можно было сказать, плохо. Слэйвины, образующие окрест свои государства не славились склонностью к созиданию. Поэтому они до сих пор воевали преимущественно копьями и палицами, не утруждая себя производством мечей. Из плохого металла не сделать полуторного «скандала», разве что у скандинавов закупить. Но мечи слэйвинам не продавались, или они отнимали их, или воровали себе. Поэтому такого благородного оружия было раз-два – и обчелся.

Да и сам крестовый поход был не номерной: четвертый, спровоцированный бесчестными венецианскими и генуэзскими барыгами, давно закончился, пятый – еще не начался. Крестовый поход за номером четыре с половиной. Ибо основными участниками его были дети, не старше Стефана, а зачастую даже младше. Все, как один бежали без родительского благословения, чтобы валить басурман силой своего воображения.

Конечно, сам по себе это полукрестовый поход не образовался. Нашлись достаточно взрослые дядьки и тетки, шептавшие детям знатных родителей, да и прочим разным другим подросткам, о славе и доблести. Главное условие – принести с собою что-нибудь ценное, чтобы оплатить морской вояж. А иначе как же добраться до вожделенного страдающего Иерусалима?

Впрочем, если ничего стоящего не было, ничего страшного – нужно крепкое здоровье, можно отработать перед посадкой на суда. А в доказательство святости помыслов – благословение святых отцов.

Не все сбежавшие дети добрались до Италии, некоторых перехватили на полдороге родители, кто-то, за день стосковавшись и оголодав, вернулся сам, кто-то сгинул, выловленный цыганскими каннибалами.

Стефан, пришел в означенное место. Он обладал упорством и выдержкой. А привязанный к походной палке самолично заточенный зуб от вил несколько раз обагрялся кровью лихих людей, вздумавших набросить на голову прикорнувшего в стогу сена юнца грязный мешок.

Лучшего места для ночлега не найти, особенно, если ночь застигает посреди поля, а ближайшее селение находится в радиусе недоступности, по крайней мере до наступления полной темноты. Именно стог сена, заботливо сложенный на краю поля, дает надежду, что можно дождаться рассвета в обществе тихо шуршащих полевых мышей. Многие путники могут превознести неведомых сенокосов, устраивающих свои запасники в самых неожиданных местах.

Стефан без колебаний свернул с дороги, когда понял, что перспектива болтаться в кромешной тьме вполне реальна. Скушав булочку и запив несколькими глотками воды (вино давно кончилось), он пошевелил в сложенном сене своей палкой, никого внутри не обнаруживая, сделал себе нору и моментально заснул, забравшись внутрь.

Потом моментально проснулся, опередив на несколько ударов сердца резкий рывок за ноги наружу. Этого мига хватило, чтобы прижать к груди походную палку и резко ее выбросить вперед, уподобив колющему движению копья. Зуб от вил проткнул воздух, мешковину и голову неизвестного, намеревающегося этой грубой тканью накрыть верхнюю часть туловища подростка.