Хельга на мгновения словно погрузилась в себя. Потом задумчиво протянула:

– Знаешь, возможно. Его родители очень недовольны были моими взглядами на… ну ты знаешь. Они думают, как ты.

– Не удивлена. Не обижайся, Хельга, но если бы они думали по-другому, то их сын вряд ли бы поступил в Военную Академию.

Хельга бросила на меня сердитый взгляд, но спорить не стала, а задумчиво продолжила:

– Если им удастся выставить меня полубезумной, это им вряд ли поможет. Олаф останется у моих родителей.

– А вот если к этому добавится ещё и твоя неблагонадёжность, то тень падёт и на твоих родителей, – развила я пришедшую в голову мысль. – Могут сказать, как я про них, только наоборот. Если ты выступала против короля и королевства, то и они такие, просто умело скрывают.

Подруга продолжила ход подобных рассуждений:

– А значит, лучше забрать у них внука, и вырастить его в семье Магнусон, чей сын погиб за короля.

Хельга вскочила и нервно зашагала по комнате:

– Кэсси, ты открыла мне глаза. Точно! Именно это они и задумали. То-то отец говорит, что от нас многие отвернулись. Из-за меня. Это дора Ингрид наверняка раздувает слухи. Чтобы подготовить почву. Выставить меня безумной мятежницей и забрать себе Олафа.

Она подошла к кроватке, где спал малыш, и замерла, глядя на пухлые щёчки и длинные реснички, и продолжила уже тихо, но решительно:

– Ничего у неё не выйдет. Я этого не допущу! Теперь, когда я поняла, то поведу себя по-другому. Ясно, почему мама устраивает этот ужин. Чтобы разрушить сплетни о нашей неблагонадёжности. А ты, Кэсси, поможешь!

– Конечно. Но как? Что нужно делать?

– Ничего. Просто побудешь рядом со мной.

– Всегда пожалуйста! – засмеялась я.

Утром появился Павел и после завтрака отец Хельги отвёз нас к своему поверенному и, представив, сказал, что просит работать со мной так, словно я Хельга. Поверенный, солидный добродушный мужчина, внимательно изучил мои документы, расспросил обо всём, уточнил, что для меня важнее – взять хорошую цену или продать побыстрее.

– Продать побыстрее.

– Взять хорошую цену.

Ответили мы с Павлом одновременно, но по-разному.

– Нам нужно продать побыстрее. Я не могу задержаться в Харрании долго, – решила настоять на своём я.

Павел возразил:

– Кэсси, дом здесь и так стоит дешевле, чем в Ларории. И если продать его за низкую цену, то твои родители ничего там не купят.

Слушавший наш спор поверенный вмешался:

– Дарита Кридис, если вы доверите нам вести это дело, то сможете не ждать, пока всё решится. Мы сами найдём покупателя, и если вас всё устроит, то оформим документы и переведём деньги на указанный вами счёт.

Я переглянулась с Павлом. Это было бы идеально, но можно ли довериться чужому человеку? С другой стороны, отец Хельги вряд ли имеет дело с жуликом.

– Надеюсь, вы понимаете, что за дариту Кридис есть кому заступиться, – весомо сказал Павел, – и в Баории, и здесь. Пожелавший её обмануть горько потом пожалеет.

Я испугалась, что поверенный обидится на нас за эту неприкрытую угрозу, и выпроводит за дверь, но тот только с интересом посмотрел на Павла, словно заново оценивая с кем имеет дело.

– Вы ведь оборотень, молодой человек? И говорите не о себе?

– Да.

Поверенный покивал своим мыслям и улыбнулся:

– Значит, это не слухи. Не волнуйтесь, молодой человек. Моя контора дорожит своей репутацией и не стала бы обманывать клиента в любом случае. А уж для вас, дарита Кридис, мы сделаем всё в лучшем виде.

Я боялась, что за услуги с нас запросят слишком дорого, и от такого хорошего варианта придётся отказаться, но поверенный согласился работать за процент от сделки если я разрешу упоминать, что являюсь их клиентом. Мне скрывать было нечего. Напротив, чем яснее продажа дома будет видна как цель моей поездки, тем лучше.