– Так, что тут у нас? – ласково и спокойно приговаривала целительница, проводя надо мной хрустальным шаром. – Кажется, всё в порядке.

– Госпожа, что со мной?

– Хороший вопрос. Особых физических повреждений у вас, барышня, не было. Лёгкие ушибы и ссадины, что были, мы залечили сразу, но ни один из них не мог вызвать такого длительного беспамятства. Другие же травмы выявить пока вы были без сознания, не удавалось.

– А сейчас?

– Сейчас я вижу у вас магическое истощение и последствия стресса. Если бы вы не были уже студенткой магической Академии, то я решила бы, что наблюдаю последствия травматичного пробуждения дара. Но без инициированного дара вы вряд ли доучились бы до последнего курса даже в этом вашем провинциальном институте.

Она вопросительно смотрела, но я промолчала о видении, что настигло меня у королевского дворца. Говорить об этом не хотелось.

– Да, у Кэсси есть дар. Средний по силе, но устойчивый. Она хороший артефактор, – сказала Хельга.

– Что же, значит это нервное потрясение и, возможно, вы попали под эхо магического удара, убившего ваших друзей, – сделала вывод целительница.

– И что теперь? Опасность для Кэсси есть?

– Теперь для вашей подруги главное – покой, и всё пройдёт. Завтра мы её выпишем. Пить восстанавливающие настои она сможет и в общежитии, сама. Нужные лекарства я выдам. Неделю никаких занятий магией. Только теория.

Целительница поднялась:

– Сейчас пришлю сестру с лекарством. Оно поможет восстановить силы, – повернувшись к Хельге, добавила. – И вы, милочка, его примите. Вам тоже не помешает восстановить силы и хорошо выспаться. Говорю как целительница.

– Нет, мне не надо, – попыталась возразить Хельга.

– А я говорю надо! – голос целительницы зазвучал по особому. Мне показалось, что добавилось лёгкое внушение. – Сейчас вы вместе с подругой примете отвар и ляжете спать на соседнюю койку. И пока не восстановите силы до приемлемого уровня, отсюда не выйдете. Потом продолжайте принимать успокаивающие и поддерживающие силы настои, пока целитель не скажет, что хватит.

Как только целительница вышла, я поторопилась расспросить о том, что случилось после того, как потеряла сознание.

– После того как взорвалось заклятие, началась паника, давка и к вам смогли пробиться не сразу, – глухим бесцветным голосом рассказывала Хельга. – Ты лежала рядом с … Олафом и Лурией. Вначале решили, что ты тоже погибла, но быстро разобрались, что это не так. Говорят, первую помощь тебе оказал кто-то из оборотней. Потом тебя привезли сюда, в лазарет Академии. А Олафа… и Лурию я так и не видела. Их уже похоронили. Вчера. Я не пошла.

Она с вызовом посмотрела на меня, будто ждала упрёка или осуждения за это своё решение. Моё сердце сжалось от жалости. Я прикоснулась к её руке, надеясь хоть так поддержать. Хельга сглотнула и часто-часто заморгала, надеясь удержать слёзы.

– Ты не осуждаешь?

Я замотала головой.

– Я не могла… Если бы можно было проститься с ним одной, без этих любопытных…Их хоронили всех сразу. Очень торжественно. Как героев. Родители, наверно, тоже увидят снимки в газетах. Там было столько народу! И журналисты. Я не пошла, – снова повторила Хельга и после паузы лихорадочно продолжила. – В тот день погибло десять человек, но они везде кричат про Лурию и Олафа. Говорят, что они были парой. Рассказывают про их любовь… Почему?! Почему они отнимают у меня ещё и право на память об Олафе?

Голос Хельги упал. Она опустила голову и уставилась на собственные пальцы, судорожно сжимавшие ткань юбки.

Со стены лазарета смотрел на нас портрет сияющего белозубой улыбкой принца Анджея.