А утром выхожу из машины и вижу картину маслом: эта дрянь, из-за которой я в озабоченного превратился, выплывет из машины, словно пава, а программист её ещё и за плечико взял. Думал, убью обоих нахрен! Я её пожалел, а она, как я посмотрю, здорова и ещё шашни крутит! Всё бабы одинаковы: продажные, жадные до денег суки!

Спросил, какие отношения. Умом понимаю, что не спала, но от этого как-то не легче. У мужика ум отключается нахрен, когда стояк в штанах и его вещь трогают. А она — моя, пусть ещё и не знает этого, ну ничего, я ей разъясню. Вот чего я так разошёлся-то? Может, ну эту месть? Трахну её хорошенько, и наваждение как рукой снимет? Ладно, посмотрим по обстоятельствам. Так вот, на мой вопрос врёт или действительно верит?

Дружеские, говорит. Да за кого она меня держит?! Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной! Секс «дружеский» — да, но никак не дружба. Высек бы её за обнимашки, ей-богу, только не имею привычки поднимать руку на женщин. Хоть они твари продажные, но, как ни крути, слабый пол — пальцем тронь, и сломаются. Одно её спасает, что девственница, иначе даже не знаю, какие её ждали бы последствия. Сидит тут, скромницу из себя строит, а сама по злачным местам шастает.

Так, нужно взять себя в руки, иначе я всё испорчу.

***

— Хорошо, — принял бай мой ответ и, кажется, поставил галочку на листке с вопросами, который лежал в папке у него на столе. — Почему Вам нужна работа?

— Знаете, первый раз слышу столь странный вопрос, — не удержалась я. — Мне кажется, ответ очевиден — чтобы жить нормально.

— А не проще найти покровителя?

Это что ещё за вопросики?

— Вы имеете в виду продаться? — начала закипать я и тут же, не дождавшись ответа, добавила: — Этот вариант не по мне, я не продаюсь!

— Все продаются, вопрос в цене, — не согласился он со мной.

— Я уже слышала от одного такое выражение, не хочу озвучивать кого. — Я вспомнила тот злополучный вечер.

— Отчего же, озвучьте. Тот мужчина далеко не глуп, раз говорит такие вещи.

— А по мне, он не мужчина, а зажравшийся козёл и извращенец! Надеюсь, после моего урока у него мозги на место встанут, и он будет думать головой, а не другим местом! — в сердцах воскликнула и с запозданием поняла, что про извращенца это я зря сказала — после моего монолога у босса глаза опасно сверкнули, что говорило — мужчина зол.

***

А вот об этом, девочка, не стоило напоминать, ой, не стоило! Единственное, в чём ты права, так в том, что когда смотрю на тебя, у меня только секс на уме. И всё же придётся тебе урок преподать, да такой, чтобы помнила до гробовой доски. И если вначале я хотел тебя немного помучить, то сейчас решил: ты будешь жить в аду как можно дольше, а я буду твоим личным мучителем, и пока не сломаю тебя окончательно, не отпущу. Но я это делать буду долго, наслаждаясь каждой минутой твоего страдания. Ты ещё ползать будешь у моих ног. Не продаётся она! Врёт и не краснеет! Ненавижу за это женщин, нет, чтобы вещи называть своими именами, так нет, святых из себя строят!

***

— Ладно, опустим эту тему. Вы, наверное, задаётесь вопросом, зачем я вас расспрашиваю о столь пикантных вещах? — спросил он сдержанно.

— Если честно, теряюсь в догадках.

— Так вот, мне нужен секретарь, а не легкомысленная особа, которая будет думать не о работе, а сами догадываетесь о чём.

— Не догадываюсь. Но, возможно, для вас мысли о семье и близких людях в рабочее время — серьёзный проступок.

— Семье? — удивился он. — Насколько мне известно, у вас никого из близких нет.

— У вас верные данные, — тут же ответила ему, а сама подумала — с чего наш бай интересуется подноготной сотрудников? Что-то мне это не нравится.