– Почему? – Мужские пальцы дотрагиваются до вьющихся у ее висков волосков. – Я настолько ужасен?

Он наклоняется, и, утратив возможность видеть его глаза, женщина теряется в тактильных ощущениях.

– Почему, Эль? – не дождавшись ответа, настаивает Кристофер.

Эль немеет, чувствуя, как все ее тело покрывается мурашками. Она бы солгала, сказав, что причина только в страхе. Недвусмысленные сексуальные вибрации, излучаемые Кристофером, пробуждают в ней самой чувственный отклик. Эль дико злит предательство собственного тела и в тоже время успокаивает. Ее никогда бы не смог так легко и быстро возбудить незнакомый мужчина, каким бы привлекательным он ни был.

– Боишься меня? – произносят его губы, оказавшиеся там, где только что были пальцы. Теплое дыхание раздувает темные завитки. Обоняние улавливает родные нотки сандала и сигаретного дыма.

У Кристофера было не так много тайн от жены. Он прятал сигареты в ящике своего стола, но она все равно знала, что муж курит в кабинете, хотя и заходила туда крайне редко. Эль уважала личное пространство Кристофера, но, судя по заметкам и напоминаниям в телефоне, он не отвечал ей взаимностью.

Три года, черт побери. Три года. Как много она пропустила! Целая жизнь, которую она бы не променяла и на два десятка лет. Джонас и Милли – она готова сойти с ума, лишь бы снова их увидеть. Даже если их не существует…

Сердце сжимается от боли, и она глубоко вдыхает смесь будоражащих запахов, проникающих ей под кожу. В этой жуткой реальности Кристофер – самый важный человек в ее жизни. И все происходящее подтверждает это на сто процентов.

– Не тебя. – Отрицательно качнув головой, Элинор вздрагивает, ощутив скользящее горячее прикосновение губ. Она лжет, бессильно прислоняясь спиной к прохладному окну. Если бы не эта опора, она бы, наверное, снова рухнула в обморок. Ладонь Кристофера опускается на стекло в считаных миллиметрах от женского лица.

– Ты запуталась, Эль, – понимающе шепчет Крис, свободной рукой погладив ее по щеке. – Однажды мы уже победили этот недуг. Справимся снова. Не отталкивай меня. Доверься своей интуиции.

Легко сказать. А что, если интуиция кричит, что все вокруг лгут и она оказалась в центре чужого злого умысла? Клиническая картина прогрессирующей шизофрении. Голоса в голове, немотивированные теории заговора, обрывки воспоминаний из психушки, бешеная Дрю и перья, прилипшие к грязному полу туалета.

– Я… Тогда, после аварии… я тебя тоже не узнавала? – сбивчиво спрашивает Эль, подняв голову. Ее взгляд цепляется за щетину на волевом подбородке. Крис редко позволял себе даже легкую небритость.

– Да, – коротко отзывается он.

– Тебе было тяжело?

– Страшно, Эль, – отвечает Кристофер низким полушепотом. – Я боялся потерять тебя, пока ты боялась меня.

Теплая ладонь зарывается в копну ее волос, мягко массируя у корней. Эль непроизвольно жмурится от удовольствия. Это невероятно приятно, и, судя по табуну мурашек, Крис однозначно делал это раньше.

– Почему ты остался? Остался со мной? – интересуется она и тут же торопливо поясняет: – Мужчины не любят проблемных женщин. Многие на твоем месте бросили бы меня.

– Мне повезло, что на моем месте только я, а не многие, – со смешком отвечает Крис. – И моя особенная Эль принадлежит мне одному.

Эль замирает, укутанная пожирающим жаром сильного мужского тела. Это ее шанс получить еще одно доказательство в копилку уже имеющихся. Сердце тревожно обрывается, воскрешая в памяти их самую первую встречу, у которой не было свидетелей. Отец на работе, мачеха на шопинге, Этан в школе, садовник на больничном. Начало лета, полуденный зной и горячий незнакомый парень с голым торсом, чистящий бассейн в саду дома Бартонов. Она заметила его в окно своей спальни и сразу поймала себя на мысли, что ей срочно нужно позагорать на одном из шезлонгов.