И о каких фотографиях шла речь?

Вокруг слышалось щебетание птиц и скрип веток. Вслушиваясь в эти звуки, я вдруг совершенно ясно осознала: потеряла я лучшую подругу или нет – в любом случае я не хочу, чтобы снова вернулась моя прежняя жизнь, даже ее часть. Я не хочу вспоминать те ужасные вещи, которые говорила и делала, но предполагаю, что разница между тем и другим не имела большого значения. Даже если я сама не могла вспомнить, кем была, никто другой этого никогда не забудет. Независимо от того, насколько далеко я убегу от себя, убежать от прошлого, которого не помню, я все равно не смогу.

Похоже, я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, что уже не одна.

Позади меня раздался скрип веток – мое сердце подскочило к самому горлу, потом замерло, когда я повернулась, увидела его, сидящего рядом со мной.

– Карсон?

– Знаешь, ведь ты могла бы выбрать более удобное место для прогулки. Я не уверен, что здесь ты в полной безопасности.

Мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы найти в себе силы произнести хоть что-то, кроме его имени.

– Я не собиралась сидеть здесь так долго.

– По-моему, ты здесь уже давно.

Он наклонил ко мне голову, глаза его при этом оставались в тени. Я потерла глаза, подавила зевок.

– А сколько сейчас времени?

– Почти половина десятого. – Карсон сделал паузу. – Все тебя ищут. Твои родители, Скотт и Дел. Они прочесывают город.

– А нашел меня ты?

Карсон рассмеялся. Мне нравился звук его смеха – глубокий и теплый. Я сразу же подумала, почему мне раньше не представлялось возможности слышать его смех.

– Я знаю. Тебя это шокировало, верно? Я тоже немало удивился тому, что ты оказалась в этой хижине на дереве. Никому в голову не придет искать тебя здесь. А с моей стороны это была по-настоящему отчаянная последняя попытка.

Я всматривалась в его лицо, наполовину скрытое тенью, и чувствовала, как мне становится теплее. А когда наши взгляды встретились, прилив пьянящего жара распространился дальше по моему телу.

– А почему ты искал меня? Ведь я даже тебе…

– …не нравлюсь? – подсказал он.

– Ты же ненавидишь меня.

Его брови взметнулись вверх.

– Вот уж нет, я не ненавижу тебя. И никогда не мог. Просто ты была такой… что просто не могла нравиться, – подняв голову к ночному небу, он тихо вздохнул. – А почему ты пришла сюда? Ты вспомнила это место?

Я сцепила холодные пальцы рук, радуясь тому, что он, по крайней мере, хотя бы не ненавидит меня. Это, пожалуй, самая приятная новость за сегодняшний день.

– Даже не знаю. Я не помню этого места, но, наверное, ноги сами привели меня сюда.

– Мы втроем играли здесь, когда были маленькими, – пояснил Карсон. – А когда тебе грозило наказание за то, что прогуляла урок игры на пианино или танцев, ты пряталась здесь. Готов держать пари, что ты и близко не подходила к этому домику на дереве с тех пор, как тебе исполнилось одиннадцать.

Игра на пианино, танцы? Так вот почему у меня музыкальная шкатулка, но сейчас это было не столь важно. Я подумала о том, как мы пили кофе сегодня утром.

– Тебе так много известно обо мне.

– Мы же росли вместе. – Помолчав немного, Карсон продолжил: – Ты проводила здесь много времени. Скотт любил держать тебя за руки и, спустив вниз, качать.

Я засмеялась.

– Веселые воспоминания.

Карсон слегка толкнул меня рукой.

– Тебе очень нравилось это. Тебе казалось, что ты летишь по воздуху. Однажды ты действительно отправилась в полет. Твой брат поймал тебя. И сломал себе руку.

Продолжая улыбаться, я вытянула ноги и пошевелила пальцами в кроссовках.

– Он, наверное, на меня разозлился?

– Нет, – хохотнул Карсон. – Он до смерти перепугался, ты же могла сломать себе шею. Я даже боюсь вспоминать о тех фокусах, что ты проделывала, стоя на вершине навеса над бассейном. Я уже говорил, что тебе очень хотелось летать, а это требовало дьявольской смелости. В тебе и сейчас это осталось. Несколько недель назад Скотт рассказывал мне, что ты ходила прыгать с «тарзанки», отчего Дел едва не наделал в штаны.