(не)мой сын Настя Ильина

1. Пролог

Стою у окна, скрестив руки на груди, и думаю. Напряжённо думаю, что будет дальше. Поможет ли мне столь отчаянный шаг, или я зря всё затеяла? Вчера по городскому каналу показали моё интервью. Я напросилась, чтобы у меня взяли его совсем не ради той мизерной суммы, которую получила.

Не ради неё…

В дверь квартиры кто-то яростно тарабанит, отчего меня бросает в пот. Руки трясутся, ведь я догадываюсь, кто может бить кулаками с такой злостью.

Неужели сработало?

Кровь стучит в висках.

Лёгкие обжигает, и воздуха становится слишком мало.

Открываю, даже не посмотрев в глазок, и меня буквально сметает назад. Бывший хватает меня за плечи и заставляет отступить, пропустив его в квартиру.

- Какого дьявола ты творишь, Эля? – рычит Ринат, глядя на меня горящим взглядом.

Он больше напоминает быка на корриде: разъярённый, смотрит на красную тряпку в руках тореадора и готов растерзать не только её, но и того, кто удерживает столь манящий плод.

- О ч-чём ты? – испуганно спрашиваю и вся сжимаюсь от страха.

Конечно, я знаю о чём. Я ждала его визит, рассчитывала, что он явится сюда, чтобы заставить меня ответить за свои слова, и тогда ему придётся услышать меня. Вот только с самого начала всё пошло не по плану, и теперь мне приходится действовать исходя из обстоятельств.

- Ты зачем это жалкое интервью дала по телику?

Ринат поджимает губы и ждёт объяснений. Он пыхтит и зло смотрит на меня, а я вспоминаю, как раньше он прижимал меня к себе, жарко целовал и говорил, что никому и никогда не даст в обиду.

Сам потом обидел и не поморщился.

Смешно даже.

- Чтобы ты обратил внимание на то, что твой сын нуждается в лечении, ведь по-другому до тебя не достучаться.

Стараюсь скрывать дрожь голоса. Тяжело говорить, когда тебя трясёт, разрывает на части от такой устрашающей близости.

Мирон выглядывает из комнаты. Сына не должно быть дома, я рассчитывала, что мама заберёт его к себе на день, но она позвонила и пожаловалась на высокое давление, из-за которого в город они с отцом выбраться не смогли. И Мирону пришлось остаться. Не хотелось мне, чтобы он стал свидетелем такого разговора, но что поделаешь? Теперь уже ничего.

- Это не мой сын. Решила, что я заделаюсь в благотворители и буду помогать всем ущербным? Думать надо было, когда в, заметь, нашу с тобой кровать с моим братом прыгала и делала этого отпрыска. Чего он на меня так уставился?

- Наверное, не понимает, почему отец так сильно ненавидит его. Мирон немой, но он прекрасно слышит каждое твоё слово, Горин. Наш сын не глухой.

Бывший сглатывает слюну и смотрит на сына. Ну хоть что-то дрогнет в его каменном сердце? Или он продолжит упрямо твердить, что это плод измены, и он не станет помогать? Страх отпускает, и на его место приходит безудержная ярость, вспоминаю, как Ринат проклинал меня, какие грязные слова бросал в мой адрес, когда я просто пыталась открыть ему глаза на правду.

Перевожу взгляд на перепуганного сына и присаживаюсь рядом с ним на карточки.

- Малыш, всё хорошо! Мама рядом, - шепчу я. – Пойди, поиграй немного с игрушками, а я скоро к тебе присоединюсь.

Мирон бросает прощальный взгляд на своего отца и убегает, а прикрываю за ним дверь в спальню и смотрю на оторопевшего бывшего. Хоть что-то дрогнуло у него в душе? Или там и души уже давно нет?

- Я не прошу у тебя алименты, Ринат. Если тебе не нужен сын, Бог тебе судья. Помоги нам сейчас. Не хочешь помочь, дай взаймы, я рассчитаюсь с тобой, как только смогу.

Я пробовала взять кредит в банке, но везде получила отказ. Мне негде добыть такую сумму, а операцию нужна срочно. Врач заявил, что если мы протянем ещё немного, то Мирон уже никогда не сможет заговорить. Можно было бы продать квартиру, но тогда нам с сыном негде будет жить. Родители собрали сколько смогли, но этого слишком мало. Нам не удалось даже четверть от нужной суммы наскрести. Какая там четверть? Даже одной десятой нет.

С надеждой смотрю на замешкавшегося бывшего мужа.

- Я ничего у тебя не взяла после развода. Прошу, помоги сыну. Мирон хочет говорить.

На глаза наворачиваются слёзы.

Я никогда и ни у кого не просила. Всегда всего добивалась сама. Даже теперь справлялась с больным ребёнком и работала, чтобы прокормить его и дать ему всё необходимое, но нужда оказалась сильнее меня.

Даже на колени готова рухнуть перед бывшим, если попросит. Нет. Он не попросит. Он умеет только приказывать.

- Не рассчитаешься, милая моя. Если я и помогу твоему отпрыску, то тебе придётся очень долго расплачиваться за мою щедрость. И я боюсь, что тебе не понравится то, что я предложу.

- Я согласна на всё.

Сердце ускоряется в бешеном ритме.

Что угодно…

Даже если заставит стать его рабыней для постельных утех.

Я перетерплю всё, любые унижения, чтобы помочь сыну.

Даже если нас с Мирошкой возьмёт сейчас какой-нибудь фонд, времени на сборы не хватит. Единственная надежда сделать всё быстро – получить деньги от отца. Я даже через суд не успею доказать отцовство Рината и получить деньги.

- Собирайся! – рычит Ринат, с презрением глядя на меня.

- К-куда?

Глаза широко распахиваются.

Что он задумал?

Неужели на самом деле решил сделать меня своей рабыней?

- Начнёшь расплачиваться прямо сейчас.

- Ч-что ты хочешь?

- Дашь опровержение своему проклятому интервью, скажешь, что тебя натравили на меня конкуренты, а потом просто исчезнешь из моей жизни вместе со своим сыном.

Руки трясутся пуще прежнего. Мне страшно, но дороги назад уже нет. Я начала войну против отца, не желающего признавать своего ребёнка, и я не закончу её, пока не получу желаемое.

- Я никуда не поеду. И никакое опровержение не дам, пока ты не оплатишь операцию, - заявляю, глядя в почти чёрные глаза мужчины, так сильно ненавидящего меня.

- Ты хоть понимаешь, с кем связалась, Эля?

Во взгляде Рината появляется угроза, но мне терять нечего. Убивать он меня точно не станет, а унизить ещё сильнее вряд ли возможно, не боюсь я уже унижений.

- Более чем, - отвечаю уверенным голосом.

2. Глава 1. Эля

Ринат ничего не ответил, покинув квартиру. Он просто развернулся и ушёл. И мне страшно представить, что он придумает дальше – подошлёт своих амбалов, которые будут угрожать мне, чтобы только дала опровержение этому интервью? Я их не боюсь. Бывший не сможет навредить нам, потому что его имя уже на слуху. Пресса знает, что делать, если со мной или сыном что-то случится.

Нет…

Бывший будет действовать осторожно.

Захожу на кухню и зажимаю рот рукой, только бы не издать ни звука. Слёзы текут по щекам обжигающими дорожками. Я не могу поверить, что даже это интервью не возымело никакого эффекта. Мне жутко больно от мысли, что не получилось собрать нужную сумму. Я рассчитывала, что Ринат даст деньги ради опровержения, но нет. Не даст. Ему проще действовать угрозами, чем взять и помочь.

Что теперь?

Мирошка навсегда останется немым?

Медленно скатываюсь по стене на прохладный пол.

Не могу унять нахлынувшую истерику.

Я чувствую себя беспомощной рыбой, выброшенной на берег.

Меня всю трясёт, и я понимаю, что попала в тупик.

Рассчитывала, что бывший муж поможет, но он послал меня к дьяволу.

Меня и нашего ребёнка.

Как я посмотрю в глаза сына и скажу ему, что шанс упущен?

Как буду жить дальше с мыслью, что не помогла ему?

Что это я не доглядела, я виновата в том, что он не может произнести ни слова.

Если бы во время беременности я так много не нервничала, всё могло сложиться иначе. Роды начались раньше срока, а потом из-за ошибки врачей мой сын утратил возможность говорить. Поначалу он издавал хотя бы какие-то звуки, но не теперь.

К нам снова приходит «гость». Вот только на этот раз он учтиво пользуется дверным звонком.

Значит, это не Ринат.

Вряд ли бы мужчина успел так быстро успокоиться и вернуться.

Нет.

Это точно не он.

Скорее всего, соседка, баб Люба решила заглянуть, чтобы проверить, в порядке ли мы. Но у меня нет сил, чтобы пойти и открыть ей. Нет сил на разговоры. Не хочу сейчас ни с кем встречаться. Возможно, позднее, а пока пусть думает, что я заснула или ушла на прогулку с Мироном.

Однако звонок не перестаёт «орать», и мне приходится собрать себя в кучку. Взять в руки то, что от меня осталось, и пойти открыть.

Передо мной стоит мужчина, однажды разрушивший мою жизнь до основания.

Брат Рината.

Тимур Горин.

Он смотрит на меня своими чёрными бездонными глазами, а на его лице ни капли эмоций.

Ненавижу его за то, что вмешался.

Ненавижу за то, что сделал мою жизнь невыносимой.

Ненавижу за то, что позволил мне стать женой его брата однажды.

- Что ты хочешь? Ринат отправил, чтобы продолжить угрожать мне? – спрашиваю ледяным голосом я.

- Я с ним не общаюсь уже много времени. Пройду?

От сухости голоса Тимура мне становится не по себе. Передёргиваю плечами и отшатываюсь, пропуская его вперёд. Утираю слёзы со щёк и заглядываю в комнату сына. Мирошка сидит со своими машинками, но как только дверь открывается, сразу глядит на меня. Он обеспокоен, и мне хочется прижать его к себе, но не сейчас.

- Малыш, мама скоро, - выдавливаю, стараясь скрыть своё волнение. – Сейчас чаёк выпью горячий, а то что-то меня морозит.

Сама не понимаю, что за чепуху несу.

Морозит?

Чаёк?

Сын возвращает внимание к игрушкам.

По его глазкам вижу, как много малыш хочет сказать мне, и я бы рада услышать, да не могу. А может, я всё придумываю? Вдруг, Мирону комфортно и так? Может ли быть немота комфортной?