И в полном недоумении и замешательстве Сони села в машину скорой помощи.

В клинике их расположили в первоклассной палате, в которую Дони должны были привезти уже после операции, если все хорошо пройдет. Благодаря Алексу оформление документации было оперативно произведено, и Дони забрали в операционное отделение, оставив Камала и Сони в палате.

Отдышавшись с дороги и немного придя в себя, Сони решилась поблагодарить Камала, так как они с ним больше не разговаривали, после диалога в его кабинете. Даже в самолете они промолчали весь полет.

Камал стоял у окна спиной к Сони. Она подошла к нему сзади и коснулась его плеча неосознанно, не задумываясь.

– Камал, в этой суматохе я даже не поблагодарила тебя за помощь. Я буду тебе век признательна! Я буду твоей рабой до гробовой доски. И хоть это и не делает мне чести… – Сони тяжело вздохнула, – я в твоей власти, я покоряюсь твоей воле.

Камал обернулся к ней и властно произнес.

– Сейчас не время. Мы поговорим об этом позже.

– Как прикажешь, – покорно ответила Сони, опустив взор, не в силах глядеть в его металлический взгляд.

Но тут же его взгляд смягчился. Он нежно погладил её по плечам, от чего Сони пронзило током и по венам разлилось тепло. Застывшая от его взгляда, кровь, растапливаясь, сладкой волной потекла к самому сердцу. Сони судорожно вздохнула, а он добавил:

– Сони, я не дикий зверь и понимаю твое нынешнее состояние. Тебе нужно отдохнуть и осмыслить всю ситуацию. Я не хочу сейчас говорить об этом. Давай решать проблемы по мере их поступления. Сейчас необходимо убедиться, что твоему ребенку ничего не угрожает. Договорились?

Сони прониклась благодарностью за его снисходительность и понимание.

– Благодарю тебя, – и она мягко улыбнулась.

Глаза её накрыла дымка от его мягкого голоса, который стелился, словно бархат. Рука его плавно переместилась от плеча к углублению шеи мягкими массирующими движениями и погрузилась в копну волос. Сони прикрыла веки, проникаясь трепетными ощущениями, но не потому что она была обязана следовать его желаниям, а потому что тело помнило его руки, его прикосновения… и отзывалось удовольствием на его малейшие ласки…

– Пойду, узнаю, как там дела, – сказал Камал и вышел проветриться, чтобы осмыслить и обдумать происходящее.

***

Спустя некоторое время открылась дверь, и Сони, обернувшись, увидела вошедшего Николя. Он молча вошел и плотно прикрыл за собой дверь. Николя стоял с непроницаемым взглядом и оценивающе рассматривал её. Сони же в ответ озадаченно смотрела на него, не понимая причин его поведения…

Его зелёные глаза блестели яростно, словно на его пути стоял непримиримый враг, с которым необходимо начать бой. И он тщательно готовился к схватке, что читалось в его напряженных плечах и сведённых скулах.

Сони впервые видела Николя в такой ярости, по крайней мере, подобный взгляд никогда ранее не был направлен на неё. И не могла понять происходящее, отчего слегка запаниковала.

– Что-то с Дони? – сдавленно произнесла она, не отводя от него взгляда.

– Он в порядке и под присмотром врачей, – с трудом выдавливал слова Николя, словно ему было тяжело говорить, и он цедил их сквозь боль. – Нам нужно поговорить.

И вновь презрение в его взгляде открыто проявилось, пронзив Сони своим холодком.

Хоть она и понимала, что сейчас не время для выяснения отношений, она все же решилась пойти напролом:

– Николя, я понимаю, что сейчас не время, и всё же, – она с мольбой посмотрела на него, – скажи, пожалуйста, что с тобой происходит? Ты сильно изменился. Даже когда возил меня к Джимми, ты был постоянно молчалив и сдержан. Но сейчас… – Сони смотрела в его глаза, отчаянно ища поддержки, – я не заслужила твоего презрения. По сути, я не обязана оправдываться…