Во рту становится кисло. Я бы послала Адама с его «переодеться», если бы частично не была виновата в случившемся. Помогаю стащить всё и передаю Зурабу, который упаковывает окровавленную одежду и заметает следы всего случившегося.

Бинт на груди становится алым, мне приходит наложить поверх него ещё слой, чтобы не запачкать рубашку.

- Отлично. Пошлите. – Мы выходим из операционной. Гром похабно кладёт ладонь мне на попу, подталкивая в сторону выхода. Он идёт как ни в чём не бывало, только глаза лихорадочно блестят от боли. Но посторонний человек может принять это за вожделение. – У входа стоит машина с водителем, садитесь в неё, она отвезёт сразу на квартиру. Я останусь, чтобы уладить все дела.

Гром кивает. Я пытаюсь пару раз скинуть его руку, но он держит булку намертво. Будто она единственное, что удерживает его на ногах.

- Отпусти, на нас все смотрят! – лихорадочно шепчу, чувствуя себя падшей. – После такого я уже никогда не отмоюсь!

Я вкладывала совершенно другой смысл в слова, когда говорила их. Но Адам всё понимает по-своему. Для него я замаралась связью с ним. Мужчина скалится, сжимая ягодицу ещё сильнее.

Он толкает меня внутрь и садится следом, издавая утробное рычание.

- Доедим до квартиры, и я отмою тебя по полной, Принцесса. – хрипло говорит мне на ухо Гром, и это не обещает мне ничего хорошего. Тело покрывается мурашками, от которых я превращаюсь в оголённый нерв, покрытый жалящими иголками. – Неприятно проводить со мной время?

- Я не это имела в виду. – закрываю глаза, чувствуя усталость. У меня нет ресурсов воевать с Адамом. – Что обо мне будут говорить на работе? Что я легла под нового начальника, променяла Олега на него? Что я продажная медсестра.

- Тебе сколько лет? Ты до сих пор ведёшься на общественное мнение? – его отпускает. Вижу, что Грому немного легче от моих комментариев. – Люди будут говорить за твоей спиной дичь даже тогда, когда ты будешь святая. Это их сущность. Тебе должно быть наплевать на чужое мнение.

- Это другое. Мне плевать на мнение людей, но ты своим поведением выставляешь меня продажной шлюхой, а я не такая!

- Разве? – в груди стреляет от такого вопроса. Сама не понимаю, как отпускаю ему пощёчину, ударяю больно в грудь. Хочется сделать максимально больно за такие слова. Гром морщится. – Разве ты не променяла, когда-то любовь на Москву?

- Нет. – отвечаю ему и ударяю ещё раз. – Ты меня бросил. Впутался в очередной криминал и бросил на выпускном, хотя обещал прийти! – срываюсь на крик. – Ты лгал мне! Про переезд, про дядю, про всё на свете!

Брови Грома ползут вверх. Он перехватывает мою ладонь, сжимает её до хруста, причиняя адскую боль. Глаза темнеют, мужчина подаётся вперёд и нависает надо мной, жаря теплом своего тела.

- С этого места давай поподробнее.

- О чём именно? – с вызовом говорю его. Его оскорбление распалило меня, заставило вспомнить за что я так сильно зла на Адама и почему не хочу связываться с этим человеком. На воспоминаниях прошлого далеко не уедешь. Всё, что было в прошлом, так и остаётся в прошлом. – Отпусти меня!

Машина останавливается во дворе закрытого двора элитного жилого комплекса. Я не знала, что у Адама есть недвижимость в Москве. Мужчина быстро обживался в столице. Его стремительный подъём впечатлял.

- Адам Русланович, вот ключи. Зураб должен был Вам на телефон направить документы на съёмное жильё. – Илья был очень сдержанным и воспитанным. Мужчина не лез ни в своё дело, выполняя молча обязанности. Даже думать не хотелось, какого этого – игнорировать любовные похождения своего начальника.

- Спасибо, Илья. До завтра свободен. – Адам выбрался из машины первым и галантно открыл мне дверь. – Ева, мы не закончили.