Хорошо тряхнуло на службе: о том, что муж ушёл, стало известно сразу же – коллега постаралась, доброта человеческая. А так не хотелось, чтобы кто-то знал о случившемся, для меня это было настоящей голгофой. Позор…
И как было обидно: «Ведь я столько сил отдала своих, человека из него сделала…»
По вечерам я стояла на коленях у икон и вымаливала прощение за то, что не была хорошей женой. Плакала и молилась. Молилась и плакала… Было ощущение, что душа умерла и только тело ещё как-то пытается сопротивляться, выживая на неизвестно откуда взявшейся силе воли.
_____________________________________________________________________________
В экстремальных ситуациях мы впадаем в одну из крайностей: либо мы во всём виноваты, либо все вокруг, включая мир, Вселенную, Бога. В первом случае мы наказываем себя нещадно, уничтожая и съедая изнутри, беря ответственность партнёра за отношения на себя, взваливая на свою спину груз боли, отчаяния, вины и стыда. Во втором – перекладываем свою ответственность на других. И это не менее разрушительно. Мы забываем, либо просто не осознаём, что для танго нужны двое. В отношениях работают двое, и у этих двоих симметричная ответственность. И пока мы в позиции виноватых, мы привлекаем обвинения в свой адрес. В позиции обвинителя мы встречаем отпор и ненависть, часто перерастающую в месть.
_____________________________________________________________________________
Что со мной не так? «О, вопль женщин всех времён: „Мой милый, что тебе я сделала?!“»2 Этот вопрос я задавала себе чуть ли не каждый день. Вопрос, который, как потом оказалось, формирует отрицание себя как личности, отказ от своей истинной cути, самоуничижение и путь в никуда. Позже, выйдя из депрессивного состояния, я имела чёткое представление о том, как быстро мы создаём себе иллюзию, что, подстраиваясь под партнёра, мы сможем разрешить ситуацию. И начинаем искать способы этой подстройки вместо того, чтобы наконец-то повернуться лицом к себе самим. Это подтверждалось и фактами из моей практики взаимодействия со своими клиентами,
Я готова была на любые жертвы, лишь бы только муж вернулся. Стать покладистой, послушной, обаятельной, привлекательной. В какой-то момент, когда спустя месяц мы стали вновь общаться, во мне даже зародилась надежда, что возможно начать все сначала, ведь у других же получается. Чем я хуже-то? Мы гуляли в парке, иногда пили кофе в нашей кофейне. Я старалась улавливать его взгляд, жесты, дыхание, угадывать его желания и была неимоверно счастлива, когда мне это удавалось. Но чем больше я становилась не собой, чем больше лелеяла надежду на наше совместное будущее, тем быстрее приближалась к нашему окончательному разрыву. Только потом я поняла, что в позиции «стать покладистой» мы, вероятнее всего, вызываем либо недоверие, либо презрение, что в общем и целом я и получила в ответ.
_____________________________________________________________________________
Мало того, что мы попадаем в зависимость, в жёсткую зависимость от обстоятельств, партнёра, самих себя. Мы сами становимся собственным деспотом, судьёй, палачом. Мы и только мы разрушаем всё то, что когда-то сами создали. Растворяясь в надежде, мы теряем связь с настоящим, мы боимся посмотреть правде в глаза, мы надеваем пелену и счастливы, потому что под этой пеленой не видно сути вещей. Мы слышим то, что хотим слышать, видим то, что хотим видеть, чувствуем то, что хотим чувствовать, руководствуясь на самом деле очень жестоким принципом – надежда умирает последней.