Айфон у Майи был выключен и стандартно отследить его нельзя, но знакомые Давида начали полную розыскную деятельность, когда мы их очень хорошо попросили: криминальные сводки, ДТП, больницы, морги. Ориентировка будет завтра, если жена не явится до утра. Мне физически подурнело от всего этого. Вот так и происходит: девочка решила выйти в большой жестокий мир, и он сожрал ее. Пусть лучше наказывает меня игнором, сидя у какой-нибудь подруги, чем реально пострадала!

– Майя Тимуровна Черк…

Услышал, как по рации одного из сотрудников подтвердили, что случилось ДТП и по документам это Майя. Моя Майя?! Бляяяядь!

– Так Черкесова или Черкасова?

Внутри послабела удушливая пружина. Все, инфаркта не избежать. Это какой-то лютый пиздец.

– Черкасова, ясно. Не наш клиент, – и к нам повернулся: – Езжайте домой, будет информация, сообщим.

– Вообще прямо домой? – дернул плечом, когда Давид меня к машине повел.

– Поехали, может, она вернулась, – добавил мягче.

Нет, я Заре велел позвонить, если Майя объявится. Мой телефон молчал. Только Каролина закидывала сообщениями. Я коротко ответил и смахнул их, не до нее сейчас.

– Поехали со мной, – и кивнул кому-то из своих мужиков, чтобы мою тачку гнали за нами. В итоге к дому у нас целый кортеж с мигалками подъехал.

Я поднял голову и увидел, как моя жена как ни в чем не бывало подходит к воротам во двор.

– Вот коза! – выругался и выскочил из машины.

Майя резко обернулась, когда проблесковые маячки закружили по нашему дому, затем перевела испуганный взгляд на злого меня.

– Ты где была?!

Майя

Я испуганно переводила взгляд с разъяренного Аделя на полицейскую машину. Что случилось вообще?!

– Ты где была? – муж схватил меня за плечи и с силой стиснул. Больно.

– С подругами отмечала, – солгала, испугавшись его гневного лица. Не думаю, что Адель сейчас готов адекватно принять правду.

– С подругами? – встряхнул так, что у меня голова запрокинулась, готовая оторваться. – А позвонить не судьба?!

– Я звонила, – опомнилась и дернула плечом. – Мне больно, – прошипела, посматривая на приближающегося деверя.

Давид закурил, но комментировать ситуацию словами не стал: бросил на меня взгляд, потом на Аделя, затем махнул на нас рукой и крикнул:

– Отбой, мужики, – и нам: – Как дети, ей-богу.

Я, воспользовавшись моментом, приложила «таблетку» к двери и вошла во двор. Мои каблуки цокали по плитке, а за ними тяжелые мужские шаги. Не понимаю, с чего сыр-бор?!

Я предупредила Зару, что буду поздно. Телефон у меня сел, да и не до него было. Планов на вечер с мужем не строила, ну а пришла я не утром, а чуть за полночь. Мне двадцать шесть, и я не Золушка, чтобы к двенадцати спешить домой: чистить котлы, поливать кусты, рис с гречкой перебирать. Ах, да! Я же домашний вид женщины: меня дорогой муж классифицировал как курицу-наседку. Видимо, вернулся петух в курятник, а курочки нет, непорядок. Горшочек не варит, яички не несутся.

– Майя! – перепуганная Зара выскочила в холл и крепко обняла меня. – Где же ты была, милая?

– Потом… – шепнула ей. Не хочу ее обманывать.

– Зара, иди спать, – за моей спиной прогремел Адель. Не кричал, но… лучше бы кричал. Он мог выпотрошить одной фразой, но я справлюсь. Должна.

Взглядом показала Заре, что она могла подниматься и не бояться за меня.

– Повернись, Майя.

Я сбросила пальто и крутанулась на каблуках. Я не была пьяна, не была в постели с другим, не нарушала закон. Что он смотрит на меня, как прокурор на обвиняемую?!

– Что? – вздернула подбородок. – Ну что?!

– Телефон, – бескомпромиссно протянул руку.

– Но…

– Телефон, – надменно щелкнул пальцами.