Пофоткаться? Серьезно? То, как меня лапал этот мерзавец не было «просто» фотографиями. Это были самые настоящие домогательства, а если бы я не среагировала, то, возможно, и изнасилование…

От этой мысли по позвоночнику проносится липкий холодок страха, а кожа покрывается мурашками.

Кажется, будто я пропиталась насквозь терпким запахом этого невозможного мужчины. Его горящие адовым огнем глаза до сих пор меня преследуют, и то как он смотрел, когда я посмела его ударить…

Не приведи господь нам где-то пересечься. Боюсь, после этой встречи мое бездыханное истерзанное тело найдут где-то в водосточной канаве. Если вообще найдут.

Схватив вещи и предметы личной гигиены, иду в душ, где, конечно же, течет только холодная вода, но сейчас это помогает мне взять себя в руки и окончательно не расклеиться.

Никогда в жизни не чувствовала себя настолько дешевой и смешанной с грязью. Настоящей шлюхой. Девушкой без чести и достоинства. И это просто театр абсурда, учитывая, что сегодня случился мой первый поцелуй! Точнее, его варварским способом у меня отобрали!

И пусть такие как Рита и Алена, прожженные и умудренные жизнью, будут смеяться с меня в голос, но для меня поцелуй и отношения много значат. Нет, я не из тех, кто ждут принца на белом лимузине. Мне бы просто хорошего парня. Работящего, верного, заботливого и любящего. Я бы в такого влюбилась без оглядки.

Именно такой парень должен был получить мой первый поцелуй, а не восточный принц с кошмарным характером. Тот для кого я даже не человек. Для которого плоть имеет большее значение, чем душа.

Ненавижу тебя, Масур. Ненавижу за то, что заставил меня чувствовать себя грязью под твоими ногами. Ненавижу и презираю. Пусть тебе и все равно.

5. Глава 5

Виолетта

Мои соседки возвращаются далеко за полночь. Сквозь сон до меня доносится их глупое хихиканье и разговоры о том, какая все-таки была
крутая туса. Идиотки.

А утром все, включая меня, делают вид, что ничего не произошло.

Нет, я, разумеется, пытаюсь поднять тему, но получаю в ответ категоричное:

— Кто ж знал, что ты — забитая мышь, самому Ринату Эльману Масуру приглянешься. Ты там реально только фейсом должна была посветить. Забудь, что случилось, Вилка. Тебя там не было, нас тоже. Деньги… — Рита тянется к своей дизайнерской сумочке, достает стодолларовую купюру и протягивает, — вот. Это сверху. Считай, жестом доброй воли и компенсацией. Можешь не возвращать, но держи язык за зубами.

— Это грязные деньги! — горячо возражаю я.

— Это деньги в любом случае. И благодаря этим «грязным» деньгам — на этих словах Рита едко усмехается, — ты не будешь ночевать на вокзале.

В ответ я на нее только злобно зыркаю.

Деньги не беру, а то чем они занимаются… Их дело. Положа руку на сердце, девочки не выглядят несчастными и забитыми. Вполне счастливы в своей, если можно так выразиться, работе.

Вечером того же дня, когда я прихожу слезно умолять коменданта дать мне отсрочку еще в несколько дней, он извещает меня о том, что Рита уже заплатила. И я принимаю такое положение вещей. Это самое малое, что они могут сделать за ту подставу, что мне устроили.

Пошли студенческие будни, в которых я ухитряюсь находить время на то, чтобы ходить на различные собеседования в поисках работы. Я насильно заставляю себя стереть из памяти позорный эпизод моей жизни, случившийся в президентском люксе одного из самых шикарных отелей столицы.

Несколько дней. Именно столько длится моя спокойная жизнь, пока в нее вновь не врывается ураган по имени Ринат Эльман Масур.

***

— Будем иметь вас ввиду, Виолетта, — деловито кивнув головой, произносит мужчина, закрывая мое распечатанное резюме. — Но сами понимаете, — он мнется, подбирая слова, — без опыта работы очень тяжело.