***

Я так и не решилась выйти из своего уголка и продолжала прятаться за шкафом, упорно игнорируя мысли о том, что Никите меня отсюда достать не составит труда. Но я цеплялась даже за видимость безопасности, призрачную и ненадежную, и не могла заставить себя выйти. Посмотреть на друга детства я тоже не могла. Казалось, только подниму голову, и он сразу все поймет по моему лицу. Невозможно скрыть смятение, охватившее меня после его признания, и мне требовалось время, чтобы переварить новую информацию.
Я лихорадочно вспоминала все, что когда-либо слышала, читала, видела в фильмах о сумасшедших. Не скажу, что часто сталкивалась с таким, но все же. Вот, взять, например, тот фильм с Ди Каприо, где герой сошел с ума после смерти детей. Кажется, там доктор подыгрывал ему и они вместе расследовали преступление. Может, и мне подыграть пока Никите? А не станет ли хуже от моих кривляний? Актриса я никудышная, мама мои детские и подростковые проказы раскрывала моментально, как бы я не пыталась выкрутиться и скрыть пакость.
    -    Настя, - позвал Никита убитым тоном. - Ты мне не поверила? Понимаю тебя. Сам бы не поверил, если бы такое услышал. 
Раздались шаги - Никита ушел на кухню. Я ещё немного постояла в углу и решила выбираться - нестерпимо хотелось в туалет, а ещё - пить.
Умывалась я не глядя, так как знала - увижу себя в зеркале и опять расплачусь, а мои бедные глаза этого не переживут.
Пересилить себя и добровольно зайти на кухню было непросто и я даже, выйдя из ванной, на пару секунд задумалась - а не рвануть ли мне к входной двери, а потом через пустой подъезд на улицу. Но, пока я стояла в коридоре, все звуки с кухни стихли и у меня появилось неприятное ощущение, переросшее в убеждение - Никита сейчас прислушивается к тому, что я делаю, и, в случае попытки побега, догонит меня быстрее, чем я отопру дверь.
Поэтому я поправила закатанные рукава домашней рубашки, в которую переоделась в ванной, и несмело побрела на кухню, где опять полилась вода и зазвенела посуда.
    -    Ты как раз вовремя, - Никита поставил на стол тарелку с жидким куриным супом, скорее даже бульоном, и подвинул мне стул. - Садись, поешь. Извини, без картошки. Забыл заказать.
Так вот откуда появились продукты, а я все гадала. Мама перед отъездом освободила полки и холодильник от остатков съестного, а я, конечно, ничего не успела купить. А Никитка, получается, пока я спала, заказал доставку. Заботливый, блин. Добытчик-кормилец. Немного сумасшедший и  совсем капельку насильник. А так нормальный парень, жалостливый.
Невесело усмехнувшись своим мыслям, я все же села и машинально отправила в рот ложку теплого супа. Бульон был, на удивление, приличным, и, если бы не пристальный взгляд я бы даже получила от еды удовольствие. Но нездоровое внимание заставляло меня смущаться и довело до того, что я поперхнулась.
    -    Эй! Ну-ка давай, дыши, - Никита легко похлопал меня по спине, как делал десятки раз до этого, когда мы с Катькой, будучи безалаберными балбесками, смеялись во время еды и, как следствие, давились. 
Но сейчас его помощь пошла во вред - я так перепугалась, что вообще забыла сделать вдох, запаниковала и почувствовала, как сознание медленно начинает гаснуть. Комната поплыла перед глазами, фигуру Никиты заволокло темным туманом, а я все не могла наполнить лёгкие воздухом, пока не ощутила на лице брызги холодной воды.
    -    Настя! Настенька! - Никита продолжал поливать меня водой из кружки, да так усердно и щедро, что мне пришлось отбиваться.
Впрочем, борьба долгой не получилась. Взгляд Никиты опять изменился и теплый янтарь его радужки уступил место твердому почти красному оттенку гранита. Обеспокоенность заслонила знакомая жёсткость, черты лица заострились, ноздри жадно затрепетали и парень облизнулся. Да, я специально отметила про себя - парень, а не Никита. Это опять был тот, другой.