“Ого, вот это я разоткровенничалась,” – думаю я и сдержанно улыбаюсь.

Он ловит мой взгляд и, к моему удивлению, отвечает мне такой же короткой, но понимающей усмешкой, словно полностью согласен с каждым словом.

– Не могу не согласиться, – негромко замечает он, его глаза пробегают по моему лицу. – Могу спросить, что натворила ваша семья? – в его голосе звучит осторожность, а взгляд, хоть и украдкой, говорит о неподдельном интересе.

– Это очень долгая и совершенно неинтересная история, – произношу я максимально бесстрастно и, как только дверь лифта открывается, быстро выхожу. Однако его интерес лишь усилился, и похоже он не планирует так легко отпускать этот разговор.

– Мы не торопимся. Я правда хочу послушать, – его голос вдруг становится таким мягким, каким я его ещё никогда не слышала. От удивления я оборачиваюсь, и в этот момент он налетает на меня. Его рука мгновенно обхватывает мою талию, не давая мне упасть. Я чувствую, как его грудь поднимается от глубокого вздоха, и теплота его тела вместе с волной аромата окутывают меня. Мои ноги становятся ватными, и я ощущаю, как всё тело вдруг теряет поддержку. Дрожь пробегает по коже, и я едва сдерживаю панику.

Резким движением я вырываюсь из его объятий и отступаю на шаг.

– Вы в порядке? – испуганно смотрит он на меня, его глаза отражают мою панику, которая начинает постепенно отступать, как только я увеличиваю дистанцию. – Я не хотел вас напугать, – с нотками сожаления в голосе добавляет он.

– Я в порядке, – отвечаю я, чувствуя, как мой голос предательски дрожит.

– Хорошо, – сдержанно кивает он и жестом показывает мне идти вперёд, сразу же следуя за мной. Он делает вид, что не заметил моей паники, и за это я ему благодарна. Я стараюсь остановить хаотичные мысли в своей голове, пообещав себе вернуться к ним позже, когда буду наедине с собой.

У главного входа в здание нас ожидает припаркованный автомобиль с водителем. Мистер Бэдфорд открывает для меня дверь и терпеливо ждет, пока я сяду внутрь, затем обходя машину с другой стороны, садится рядом. Автомобиль сразу наполняется его ароматом, и я задерживаю дыхание, чтобы не погружаться в него снова.

– Нам ехать полтора часа. Какую музыку предпочитаете? – спрашивает водитель, глядя на меня в зеркало заднего вида.

– На ваш вкус, – смущенно отвечаю я, украдкой посмотрев на Мистера Бэдфорда.

– Я бы предпочёл тишину, если вы не возражаете, – отвечает он, пристально смотря на меня.

Я сдержанно киваю. Сейчас мне нужно побыть в тишине. Майкл, кажется, собирается что-то сказать, но потом снова замолкает, и я внезапно осознаю, что впервые в своих мыслях назвала его Майклом.

– Задавайте вопрос, – произношу вслух, достаточно уверенно, как будто всего минуту назад я не стояла, задыхаясь от паники, лишь от его близости.

– Вопрос? – в его глазах мелькает интерес.

– Вы явно хотите меня о чём-то спросить. Я это вижу, – пожимаю плечами, стараясь выглядеть невозмутимо.

– Вы проницательны, – хмыкает он, улыбаясь своей белоснежной улыбкой. В его глазах появляется искорка любопытства.

– Если я задам личный вопрос, вы ответите? – внимательно изучает мою реакцию, словно пытается проникнуть в мои мысли.

– Не могу дать ответ, пока не услышу сам вопрос, – на выдохе произношу я, чувствуя, как напряжение нарастает.

– Здраво, – кивает он. – Как погибли ваши родители? – без промедления задает вопрос.

От удивления я открываю рот, но сразу закрываю его, как рыба, выброшенная на берег.

– Почему вы решили, что их нет в живых? – спрашиваю я, не скрывая удивления.

– Ваш взгляд, – продолжает он, – всегда печальный и наполненный отчаянием, когда вы смотрите на фото родителей. Но стоит вам перевести взгляд на фото сына, и всё сразу меняется, – говорит он мягко. – В вашем взгляде появляется гордость и безграничное обожание.