– По какой причине вы решили, что можете взять мой номер телефона, даже не удосужившись спросить меня? – решила я говорить прямо, без лишних любезностей.

– Я не вкладывал в это дурного смысла, – сказал он, потирая лоб. В его голосе было слышно искреннее удивление, как будто он действительно не понимал, что сделал не так.

– Это нарушение моих личных границ, нарушение моей безопасности в конце концов. Я не раздаю свой личный номер телефона кому попало. Я Вам благодарна за помощь, но на этом всё. Мы не можем обмениваться телефонами и переписываться как друзья или ещё кто… – на эмоциях я резко оборвала себя, не заметив, как вскочила со стула и яростно уставилась на него.

На лице Мистера Бедфорда отразились смятение и непонимание.

– Уж поверьте, последнее, о чём я мог думать, это о том, чтобы причинить вред Вам и Вашей безопасности! – с раздражением произнёс он, наклонившись ещё ближе ко мне через стол.

– Я заметила, что Вы вообще не думаете! – в порыве злости вылетело у меня, и я тут же пожалела об этих словах. Его взгляд мгновенно стал холодным, и по моей коже пробежала дрожь. В голове мелькнула мысль, что я только что нажила себе врага в лице своего начальника, и меня скоро уволят.

– Вам обязательно быть такой грубой? – наконец ответил он, немного отстранившись.

Я продолжала смотреть ему в глаза, ощущая, как внутри все сжимается. Его взгляд сбивал меня с толку, заставляя дрожать, но я понимала, что сейчас не время поддаваться эмоциям.

Конфликтовать с руководителем в самом начале было бы непростительной ошибкой. Собравшись с мыслями, я решила преодолеть свою гордость и попытаться извиниться, насколько это было в моих силах.

– Я не хотела Вам грубить. Я слишком серьёзно отношусь к своей безопасности, а также к безопасности моего сына, поэтому так резко реагирую, когда выстроенные мной границы нарушают, – постаралась объяснить я более спокойным тоном, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы наконец завершить этот неприятный разговор.

– У вас есть сын? – его вопрос прозвучал так смущенно и неловко, что я на мгновение растерялась. Его глаза рассеяно скользнули по моему лицу.

– Какое это имеет значение? – я не могла оторвать взгляд от его удивленных глаз, которые, казалось, не скрывали своего искреннего интереса.

– А его отец? Вы замужем? – проигнорировав мой вопрос, он продолжил допытываться.

– Извините, но это точно уже не ваше дело! – ответила я, отодвигаясь от него и медленно направляясь к окну, желая завершить этот нелепый разговор. Я услышала его шаги за спиной, затем хлопок двери и наступившую тишину. Наконец-то в кабинете я осталась одна.

Небо над городом затянуло густыми темными тучами. Я люблю пасмурную погоду, хотя от неё сплошные проблемы. Медленно подойдя к зеркалу, я взглянула на своё отражение. Мазь сделала своё дело: губа и щека выглядели гораздо лучше, а боль в голове значительно ослабла. Сожаление о моем грубом поведении по отношению к Мистеру Бэдфорду накрыло меня. Он ведь действительно хотел помочь, а я, как обычно, отталкиваю людей, даже если они просто пытаются быть добрыми по отношению ко мне.

Я понимала, почему мои инстинкты заставляют меня опасаться кого бы то ни было, но раз теперь я работаю в коллективе, нужно стараться вести себя чуть более благодарно и открыто. Это, конечно, не значит, что нужно впускать человека в свою душу. Но и реагировать с агрессией только за то, что человек подошёл ближе, чем на один метр, тоже явно не стоит.

Я вернулась на рабочее место и села за стол. В голове прокручивался наш странный диалог, и я начала переживать, что из-за своей несдержанности усложнила себе дальнейшую работу с Мистером Бэдфордом. Особенно учитывая, что весь основной контакт по новому проекту будет с ним, ведь эти два заказа для его хорошего друга. Стараясь сосредоточиться на работе и отвлечься от самобичевания, я погрузилась в прорисовку деталей.