«Значит, Антон не отказывал себе в общении, а меня в это время держал дома? Опять обман», – разозлилась я.

Видимо, мое недовольство отразилось на лице, потому что Фаина хохотнула и, взяв меня за руку, сказала:

– Дорогая, не переживай. Он никого из нас даже не замечает. Мы долго думали, что с ним не так? Вроде как на парня иной ориентации не похож. Зато теперь все встало на свои места! Разве можно смотреть на кого-то, когда дома ждет такая красота, – с чувством говорила Фаина. – Но я все равно ему скажу, что нельзя скрывать от нас столь прелестную девушку.

Фаина вызвала во мне чувство симпатии. Она была эмоциональна и неординарна не только внешне, но и в манере поведения, и в том, как разговаривала. Я была с ней знакома несколько минут, а меня уже к ней тянуло. Хотелось слушать ее бесконечную болтовню ни о чем и наслаждаться экстравагантным внешним видом.

– Почему вы так хорошо говорите по-русски? – не удержалась и спросила я.

– Во-первых, не называй меня на «вы», – подмигнув мне, попросила Фаина. – Я, конечно, гожусь тебе даже не в матери, а в бабушки, но не люблю, когда ко мне так обращаются. Не хочу чувствовать себя старой!

– Я совсем не хотела подчеркивать возраст… – начала было я, но Фаина меня прервала.

– А, во-вторых, может, ты и не поверишь, но я русская, – обнажив ровные белоснежные зубы, мелодично произнесла она.

Я удивленно взглянула на Фаину, в лице которой явно присутствовали африканские черты.

– Не надо меня так рассматривать, – словно сканируя меня в очередной раз, заметила она. – Да, мой отец был черномазым.

После такого заявления я чуть не поперхнулась лимонадом, который взяла с подноса.

– Я его так называю не из-за цвета кожи, а потому что он, неизвестно какой судьбой занесенный в Советский Союз африканский коммунист, оставил мою мать с трехмесячным темнокожим ребенком на руках и бежал к себе на родину. Но… «дела давно минувших лет»! – отмахнулась она. – Он не стоит того, чтобы о нем вспоминать. Лучше давай поговорим о тебе. Давно ли ты здесь?

– Уже три месяца.

– И ты еще не сошла тут с ума? Я не выдерживаю больше двух недель, потом обязательно улетаю в Европу.

– Честно говоря, здесь скучновато, но первое время мне было даже интересно, – призналась я.

– «Скучновато», – передразнила меня Фаина. – Да здесь свихнуться от тоски можно! Слушай, а может, Антон отпустит тебя со мной в Монако. Я лечу туда через пару недель?

Идея мне понравилась, но я даже представить себе не могла, как сказать об этом Антону. Он явно был бы против моего отъезда.

– Хочешь, я сама его спрошу? – предложила Фаина.

– Нет, спасибо. Мы только начали обустраиваться. Как-то нехорошо оставлять Антона одного, – тактично объяснила я.

– Это ты права. Мужика одного оставлять нельзя, даже если ты самая красивая и умная на свете женщина. Все равно найдется какая-нибудь прохиндейка и прыгнет к нему в кровать. Ну ничего! Зато пока я здесь, я хочу тебя видеть каждый день! Ты мне нравишься, – глядя мне в глаза, заявила Фаина.

– Спасибо. Вы… то есть ты мне тоже понравилась, – искренне призналась я.

– Давно вы женаты? – разглядывая проходящих мимо мужчин, спросила Фаина.

Я не знала, можно ли говорить об этом с малознакомыми людьми, но Фаина внушала доверие, поэтому я честно ответила:

– А мы не женаты.

Она круглыми глазами уставилась на меня, явно не веря моим словам.

– Этого не может быть! Как же ты въехала в страну? Я думала, молодым одиноким девушкам сюда въезд запрещен.

– Антон знает одного из родственников султана, поэтому смог получить для меня визу.

– Я знаю, что все продается и покупается, но это… – протянула Фаина.