– «По-любому» пусть гости наши гуляют, мне не жалко, – я оглянулся за спину убедиться, что слышит меня не только Конев, но и другие игроки. – А я предпочитаю пропивать печень только за победу.

– Зануда ты, Громобой. Совсем тебя Канада испортила, – в тяжелом вздохе позади не было уже ни грамма прежнего беззаботного веселья.

– Вот в кабаке сегодня и проверим. Но только в случае победы. Идет? – в открытом проеме уже были видны забитые битком трибуны и свежий лед. До начала игры оставались считанные минуты.

– Мотиватор хренов, – Борька сплюнул под ноги. – Ладно уж. Победа так победа. Чего только не сделаешь, чтобы полюбоваться твоей кислой рожей еще и после игры.

Как я и предчувствовал, слабый соперник дал нам жару. Вероятно, решив, что мы расслабились на волне побед и сегодня настроились играть вполсилы, аутсайдер устроил настоящее ледовое побоище.

Как результат, в первом периоде мы пропустили шайбу в свои ворота, во втором с трудом отбились от второй, ну а в третьем собрались и переломили наконец ход игры.

Тренер и генеральный менеджер команды встретили нас в раздевалке без поздравлений. Тренер, Градский Эдуард Станиславович, в свойственной ему манере сухо и четко высказался об игре каждого. Менеджер, Серебряков Руслан Игоревич, не произнес ни единого слова. Он тяжелым взглядом как катком прошелся по всем собравшимся, а потом, сцепив зубы, ушел.

Как капитан я мог возразить – в третьем периоде придираться к игрокам было не за что, но больше всего хотелось повторить маневр менеджера. Впереди было два выходных, дома поджидала кровать, и душа больше не требовала никаких подвигов.

К сожалению, собственным планам и планам команды сегодня было не по пути. Уже на парковке джип Конева перегородил мне дорогу и, словно в старой советской сказке, с криком «Должок!» из окна высунулась здоровенная лапа защитника.

Спустя полчаса в чем был: старых потертых джинсах, черной толстовке на голое тело и бейсболке на мокрой голове, я оказался в ночном клубе.

Отпускная программа почти каждого хоккеиста после окончания сезона включала в себя рейд по всем злачным местам города. Это был заслуженный отрыв после напряженного чемпионата. Некоторые умудрялись не вылазить из клубов аж до начала нового сезона.

Помнится, свой первый отпуск в высшей лиге я провел именно так.

В этом году впору было досрочно, в двадцать шесть, записать себя в пенсионеры. Из-за переезда, проблем с сестрой и прочим геморроем все мои кутежи ограничились доставкой еды на дом. Пицца, лапша, суши – такими стали питерские кабаки этого лета. Счастье, что Инга не требовала никаких совместных развлечений кроме секса, и привыкшая к успехам команда не праздновала каждую победу.

– Кэп, выдохни наконец! – наблюдательный Конев словно все никак не мог расстаться с амплуа опекающего меня защитника. – Тебя закодировали что ли в этой Канаде?

Махнув кому-то у барной стойки, он огляделся по сторонам и резко потянул меня вправо, к ВИП-зоне.

– Слушай, серьезно, а без меня набраться в хламину совсем нельзя? – я зло стряхнул с себя руку Конева.

– Так нажираться никто и не планирует. У нас из свободных и неженатых только ты, – указав на свой окольцованный безымянный палец, Борька заржал. – Просто иногда нормальные люди сбрасывают напряжение не только с клюшкой на льду, – он глянул на меня через плечо как на душевнобольного, – откуда ты только такой взялся…

Конев продолжил фразу. Сказал что-то вроде «дубовый», или «деревянный», или еще что-то – я не расслышал. Все внимание вдруг сосредоточилось на другом, неожиданном.

Дверь одной из ВИП-кабинок оказалась приоткрыта, и в узкой щели я успел рассмотреть девушку. Длинные волосы, собранные в высокий хвост, короткая юбка официантки, стройные ноги в лядских ажурных чулках, голая спина… Девушка танцевала перед раскинувшимся в кресле мужиком, немного зажато, словно первый раз, и все же цепляюще.