И всё же – брат. И всё же – хорошо.
6
Не думалось мне тогда, когда отец разрешил Динару тратить деньги на женщин, что он действительно рискнёт попробовать. Нам было по семнадцать – нормальный возраст для начала половой жизни, притом что большая часть одноклассников уже имела немалый опыт в этом вопросе. Ди не рвался ни с кем встречаться, да и в целом по большей части избегал общения с девушками, предпочитая учиться, заниматься с Ли или пропадать в отцовских мастерских. Я же страдал чисто платоническими чувствами, не рискуя переходить черту. Ну и девушки подходящей не было.
Казалось, что с нами что-то не так, что-то неправильно. Но и бросаться в омут продажной любви я бы тоже не стал, – слишком гадко, хоть и жутко любопытно. Но случилось, как и всегда, хоть и ожидаемое (пусть и в страшных снах), но – неожиданное.
Ди должен был ночевать у меня, так как родители по многолетней привычке уехали отдыхать на моря, а я остался из-за учёбы. Раньше они меня с собой тоже брали, но в этот раз семейный совет постановил, что Илья достаточно взрослый восемнадцатилетний юноша и ему неплохо было бы проявить самостоятельность и даже сотворить нечто запрещённое, правда, уже с негласной родительской аудиенции. А я не хотел. Мне было достаточно ночёвки с Ди: мы бы полночи болтали о всякой ерунде, потрошили сигареты, организовывая из них самокрутки под бессмысленные сериалы, а к утру угомонились, памятуя о грядущей учёбе.
Динар не пришёл. Мы разошлись у светофора, как обычно: я побрёл домой, а Ди перебрался через дорогу и скрылся в своём подъезде. Я ждал до ужина, но ни звонка, ни стука в дверь так и не дождался. Тогда я набрал его номер сам – такая же тишина. Испугавшись, что произошло нечто плохое, я захватил куртку и выскочил на улицу. Поздняя, склизкая осень. Москва погрузилась в изморось, неприятно-холодную, зазывающую скорый снег. Взгляд тут же упал на окна квартиры Ди – свет.
Мне стало ещё страшнее, и я опрометью бросился через переход и взлетел через три ступеньки на предпоследний этаж. Нажал на звонок. Послышалась знакомая мелодия, и, спустя минуту, дверь распахнулась, являя испуганному мне не менее испуганную няню. Одну из.
– Здравствуйте! – громко поздоровался я, на нервах позабыв, как звали эту высокую полноватую женщину.
– Илюша! Проходи скорее, – она воровато оглянулась, втащила меня в квартиру и закрыла дверь. – Раздевайся. Динара пока нет дома, но ты подожди его. Ладно?
– А что случилось? – я повесил куртку, обратив внимание, что вешалка наполовину пуста. Никого нет?
– У нас Амалия пропала. Все её ищут теперь. Дома только я и Лианочка.
– Как так? – я даже чуть не присел, но вовремя вспомнил, что стула подо мной не было.
– Не знаю. Из школы не пришла. У подружек нет, во дворах тоже.
– Так не первый раз она поздно возвращается!
– Сегодня по плану у нас с ней был поход к стоматологу. Так что я ждала её сразу после школы, вот даже сменщицу вызвали…
– Кошмар. Ди мог бы мне позвонить…
– Ну, Илюша, он сразу с порога и побежал искать. Не пообедал даже.
– Давайте я, может, тоже пойду искать?
– Не надо, ты же не знаешь, где её уже пытались найти. Зачем два раза ходить по одним местам. Ты лучше помоги мне здесь, надо хотя бы ужин приготовить…
– А вам домой не пора? – вдруг вспомнил я, что время-то уже позднее.
– Ну куда я пойду, раз такая беда?
– Да уж…
– Хорошо, что ты здесь. Ди поддержка, да и… Ладно. Пойдём на кухню, только руки вымой.
Моя мама всегда говорила, что беда не приходит одна. Мол, раз уж что-то пошло не так, жди ещё чего-нибудь вдобавок. Вот вроде бы только у Динара жизнь стала налаживаться: постепенно забылось горе, устаканился семейный режим, с учёбой всё хорошо (мы тогда оба уже окончили школу и благополучно осваивали первые курсы вузов, Ди, естественно, пошёл на финансы в один самых престижных университетов, а я, долго колебавшись, выбрал всё же культурологию), появились тогда же и задумки нашего первого совместного дела, уже совершенно серьёзного, взрослого. И тут такое. Не хватало ещё потерять Амалию. Она хоть и отбилась от рук в последний год, всё же оставалась ему родной сестрой. И любимой дочерью отца.