Поискал глазами туалет, но поблизости его не оказалось. Сделал небольшой круг по близлежащим дорожкам. Дождался, пока на часах стукнуло ровно шесть часов.

Я решительно подошел к входу, подготовил ключ. Отыскал замочную скважину, открыл замок. Толкнул ногой дверь.

Повторно осмотревшись по сторонам, я тщательно прикрыл за собой входную дверь, оказавшись в полумраке. Тут было тихо и прохладно.

Пахло сыростью. Света здесь было мало, однако я сразу заметил, что в дальней комнате тускло горела лампа накаливания.

Неуверенно направился туда. Оказалось, что там было что-то вроде подсобки, заставленной ведрами, мешками с цементом. В центре стоял обычный деревянный стул со спинкой. А сверху на нем лежала записка:

«Место встречи: кинотеатр «Прометей», сегодня в 20.00».

Я нахмурился, медленно выдохнул.

Суть прочитанного была понятна, но вызвала у меня только недовольство.

– Что за хрень?! Я что, мальчик на побегушках? – раздраженно произнес я. – Мне что, заняться больше нечем?!

С досады пнул пустую банку из-под краски – та с грохотом отлетела в сторону.

Однако, несмотря на вспышку гнева, здравый смысл подсказывал, что место для встречи было изменено не просто так. Видимо, возникли какие-то новые обстоятельства и наверняка они весомые.

Смял бумажку, бросил ее в пустое ведро, заполненное грязной водой. Там откисали испачканные побелкой кисти и валики. Затем я быстро покинул здание «Лунопарка» и отправился в сторону кинотеатра.

Пройдя метров сто, сел на лавочку. Хвоста за собой я не заметил. То ли за мной никто не следил, то ли следили, но при этом очень хорошо маскировались.

Десять минут я просто сидел и смотрел по сторонам. Затем откинул голову и посмотрел в небо. Время близилось к закату.

Я вспомнил, что наступило восьмое сентября. Почти сразу вспомнил, что если брать в расчет предупреждение Лисицына и капитана Гнездова, сегодня должно что-то произойти. Но что?

Дата могла связывать любое событие, любую сферу деятельности. И все же, я нутром чувствовал, это как-то касалось электростанции…

Я настолько задумался, что даже глаза прикрыл. Почувствовал внезапно накатившую усталость. Хотелось взять да и растянуться на лавочке, немного поспать. Вот только первый же патруль милиции, что будет проходить по этой аллее, непременно заинтересуется, то это за тело здесь разлеглось.

Вновь открыл глаза. Встал и продолжил движение к кинотеатру.

В общем-то, здесь было недалеко.

Однако до «Прометея» я не дошел.

На перекрестке аллей, у зеленой ограды справа стояла женщина. Казалось бы, ничего особенного – женщина как женщина. Вот только она пристально смотрела прямо на меня. Я намеренно замедлил шаг, пытаясь понять – какого черта она на меня уставилась.

Она улыбнулась, качнула головой влево.

Там, между кустарниками, на лавочке сидел Павел Сергеевич и кормил крошками хлеба голубей. Те ухали, курлыкали и выхватывали друг у друга крошки.

Я прошел мимо женщины, которая тут же потеряла ко мне интерес.

Сел на лавочку.

– Добрый вечер, Павел Сергеевич, – стальным голосом произнес я.

– Привет, Алексей, – ответил он, продолжая отщипывать кусочки хлеба и швырять их птицам. – Рад тебя видеть. Целым и невредимым.

– Настолько рады, что решили сжечь дом, в котором я обосновался? – конечно же, я дерзил. Хотелось не играть в кошки-мышки, а понять уже, кто друг, а кто враг.

– Не понимаю, о чем ты. Но это и неважно.

– Зачем вы дали команду Рогову запереть меня в камере? – прямо спросил я.

– Чтобы тебя защитить.

– Да ну? – удивился я. – Это так теперь называется?

– Алексей, твой сарказм неуместен. Ты не понимаешь, что происходит в комитете. Я практически уверен, что наш общий знакомый, товарищ Черненко ни в чем не виноват. Однако ему предъявлены серьезные обвинения. Есть доказательства. Полковника подозревают в государственной измене, считают, что он неправильно использовал секретную информацию, способствовал ее передаче иностранной разведке.