– Заходи, Савельев! – майор окинул меня быстрым оценивающим взглядом. – Так это ты отличился, обнаружив мародеров? Наслышаны о твоих недавних подвигах. Ну что, готов к сдаче?

– Так точно, – отчеканил я.

– Товарищ майор! – вдруг подал голос скептически настроенный старший лейтенант Кабанов, сидящий слева от председателя. – Савельев у меня в наряде по роте стоит, вряд ли от него много сейчас можно вытянуть. Может, примем у него зачет отдельно?

При этих словах Андрей, сидевший в стороне от комиссии, заинтересовано повернул к нам голову и прищурился. Видимо, предложение показалось ему интересным.

Председатель экзаменационной комиссии, выслушав комроты, перевел на меня вопросительный взгляд.

– Ну, можем и перенести. Запланирован резервный день. Только сдавать он уже будет не мне.

– Товарищ майор, разрешите сдать сейчас? – торопливо вмешался я, сделав голос как можно более уверенным. – Для меня это очень важно – целую неделю готовился!

Наверное, желание отразилось на моем лице, потому что ответ не заставил себя долго ждать.

– Ну, как скажешь. Тяни билет! – улыбнулся старший офицер, ткнув пальцем в разложенные на столе бумажные прямоугольники. Кабанов же, наоборот, скривился, как будто в рот дольку лимона сунули.

– Билет номер двенадцать! – громко объявил я.

– Замечательно, у вас двадцать минут на теорию, затем отработаете практический вопрос. Приступайте, Савельев.

Я прошел в глубину учебного класса, сел за стол. Осмотрелся.

Слева от меня сидел рядовой Степанов – по напряженному лицу было видно – тот в замешательстве. Видать, вопрос попался с подковырками. Чуть впереди я заметил Зайцева. Вокруг сидели и другие сослуживцы, кто-то еще писал, кто-то обдумывал, а кто-то уже смирился с тем, что больше оценки «удовлетворительно» ему не светит. Я пробежался глазами по своему билету – в общем-то, все понятно. Первый вопрос касался проведения технического обслуживания специальной аппаратуры, видов обслуживания и временных интервалов и консервации. Второй теоретический вопрос касался делопроизводства и выдачи бумажных носителей информации исполнителям.

За двадцать минут я развернуто написал ответы на оба вопроса. Конечно, без «отсебятины» не обошлось, но считаю, что знания показал достойно. Отложил бланк и ручку в сторону. Поднял руку.

– Товарищ майор, рядовой Савельев с теоретической частью закончил! Разрешите сдать?

– Давай.

Мельком взглянул на Андрея – тот выглядел заинтересованным. Какого черта он вообще явился на зачет? Разве у него есть допуск к секретам? Хотя, учитывая род деятельности, то наверняка допуск должен быть, но ограниченный. Он касался не только самой формы допуска, но и степени секретности. Я где-то слышал, что доступа к «совершенно секретным» сведениям у обычных комитетских не было. Значит, раз Андрей здесь, у него особый уровень. Очень любопытно. Кто же он такой на самом деле?

Я сел за стол, положил билет и бланк перед собой. И начал отвечать.

Разложил все так, что ни разу даже не заглянул в лежащий передо мной лист с уже написанными ответами. Сначала отстрелялся по первому вопросу, сразу же перешел ко второму. Пока рассказывал, комиссия слушала меня молча, что-то фиксировала в своих блокнотах. Только лишь Кабанов, как член комиссии (из-за нехватки кадров, его тоже включили в состав), морщился и кривился. Как я и ожидал, он тоже планировал задавать дополнительные вопросы.

– Ну что, товарищи офицеры и преподаватели… – обратился майор к членам экзаменационной комиссии. – Рядовой Савельев ответил на оба теоретических вопроса. Конечно, что-то было сказано своими словами, но видно, что он готовился. У кого-то есть сомнения?