На следующий день меня ждал сюрприз, зайдя в класс, я увидела за своей партой Егора. Он тут же приветственно улыбнулся, ждал.

– Привет! Меня зовут Егор!

– Привет, Егор! Я Дарина, и у меня нет проблем с памятью.

– Я попросил Витю поменяться местами, он согласился, ты же не против?

– Ну, если Витя не против, то и я не против, – я пожала плечами и стала раскладывать учебники.

Я сильно сомневалась, что Вите хотелось сидеть рядом с шумной Аней, но ссориться с Егором, который физически был более развит, чем щуплый Витя, он явно не хотел.

Так мы оказались за одной партой. Вопреки моим ожиданиям, Егор не навязывался, не отвлекал меня болтовнёй, старался не мешать, но когда я не смогла решить уравнение – подсказал и даже объяснил ход решения.

На последнем уроке, едва касаясь моих пальцев своими, протянул записку: «Можно я провожу тебя?»

Неожиданно для самой себя я кивнула и улыбнулась.

Мы шли вдоль жёлтой кленовой аллеи, было «бабье лето», и сквозь яркие листья пробивалось совсем не осеннее, бирюзовое небо. Теплый ветер ласкал кожу, путаясь в моих волосах, пахло сухой листвой.

Егор задавал много вопросов, рассказывал о себе: о своей жизни в столице, об увлечении рисованием, любимой собаке – лабрадоре по кличке Артек.

Я рассказала о том, что люблю читать, мечтаю стать журналисткой, про то, что у нас дома есть огромная библиотека.

Я незаметно любовалась Егором, от его улыбки в сердце расцветали цветы, а в животе начинали летать «бабочки». Разве может вызывать такие чувства парень, которого я вижу второй раз в жизни?

– Почему ты перевёлся к нам в старших классах и даже не в начале года? Прости, если лезу не в своё дело.

– Всё нормально, Дарин, не извиняйся, на самом деле я переехал сюда ещё в августе, с мамой. Родители развелись, и отец выслал нас сюда. Родители родом из этих мест. Дом оказался в плачевном состоянии, пришлось приводить всё в порядок. От отца помощи нет, он ясно дал понять, что у него новая жизнь и старому сыну там места нет. Теперь мы сами по себе. Единственное, о чем я жалею – он не дал забрать Артека, видимо, его он любит гораздо больше меня.

Егор осёкся:

– Не знаю, зачем я всё это тебе рассказал, обычно я более сдержан. Банально, но у меня ощущение, что мы давно знакомы. Понимаешь?

Он осторожно взял меня за руку. Его прикосновение оказалось приятным и не вызвало отторжения, как робкие попытки других мальчиков сблизиться со мной. Я не стала убирать руку.

– Понимаю, – улыбнулась ему как-то слишком нежно и получила такую же улыбку в ответ.

Не расцепляя рук, мы продолжили путь.

– Можно я тебя нарисую? – спросил Егор, когда мы сели на лавочку в небольшом сквере.

– Я не знаю, вообще мне уже скоро пора домой…

– Тогда я начну, а завтра продолжим? Ладно? Садись и просто смотри в сторону!

Не дожидаясь согласия, он быстро достал лист, карандаш и приступил к рисунку.

На третий день я поняла, что жду этих встреч с Егором, мы сидели вместе в школе, болтали на переменах, но рядом всегда были одноклассники. Только здесь, в сквере, мы оставались вдвоём. Вскоре Егор вручил мне портрет, умолчав о том, что точно такой же он оставил у себя в комнате. Второй рисунок он рисовал по ночам, для себя. Об этом я узнала гораздо позже.

Наш роман разгорелся стремительно. Я влюбилась без памяти. Уже через месяц после знакомства все знали – мы пара. По-взрослому деловой Егор разогнал всех неудачливых поклонников, а мне и не нужно было их внимания, я видела только его. У нас появилось любимое место: мостик на берегу реки. Мы каждый день провожали там закат и разговаривали обо всём до темноты. Нам было хорошо вдвоём, абсолютно разные на первый взгляд – мы прекрасно дополняли друг друга.