– Как – давно? Еще два дня назад ты вроде не собирался, тебя все устраивало…
Он не стал ей ничего отвечать, просто вышел из комнаты. Только услышал, как она тихо проговорила ему вслед:
– Ну вот, опять ты на меня злишься…
Конечно, злился. Всю дорогу до дома Лены шел и злился. На себя, на Зою. Ну почему она думает, что вправе что-то решать за него? Понятно, что любит его как сестра… Но ведь его жизнь – это его жизнь, по большому счету! Ему решать, кого он будет любить! Да, сейчас он поговорит с Леной и все ей объяснит…
Он вдруг остановился как вкопанный – а что он объяснит, собственно? Что другую полюбил? Что жить без нее не может? Что готов мчаться за ней в неведомый Синегорск хоть сегодня? Да если бы только можно было – сегодня…
Наверное, Лене обидно будет. Надо как-то помягче сказать, по-другому… Хотя как – по-другому? Мол, я не достоин тебя, ты еще встретишь… Да черт его знает, что говорят в таких случаях! Какие кружева плетут, чтобы не так обидно звучало?
Ладно. Как скажет, так и скажет. Чего уж теперь. Тем более уже пришел. Вот ее дом…
Вошел во двор и увидел в освещенном кухонном окне, что Лена не одна, с ней Маша, подруга. Сидят за столом, смеются.
Хотел войти, но вдруг остановился, услышав, как Лена проговорила насмешливо:
– Да, Маш, уже который день его жду, представляешь? Сама ему звоню, сама зазываю, чуть ли плачу… Если б ты знала, как меня все это бесит! Но что делать, приходится и плакать, и зазывать…
– А зачем, Лен? – удивленно спросила Маша. – Ты его так сильно любишь, что ли?
– Да какая любовь, о чем ты! Скажешь тоже – любовь… Я замуж за него хочу, вот и все!
– Так разве одно другое исключает? Не понимаю…
– Да что тут понимать, господи! Не нужна мне никакая любовь! Мне нормальная семейная жизнь нужна! А любовь ей только вредит… И вообще… Говорят, она только три года живет, а потом умирает, и супруги начинают тихо ненавидеть друг друга. Оно мне надо, скажи? Нет, никакая мне любовь не нужна, у меня в голове только трезвый расчет…
– Расчет? – еще больше удивилась Маша. – Да какой тут расчет может быть, Лен? Твой Саша детдомовец, у него ни гроша за душой нет! Гол как сокол!
– А что, разве расчет может быть только на деньги? Нет, Машка, нет… Меня, наоборот, очень даже устраивает, что он детдомовец.
– Как это?
– Да так! Он же без семьи жил, опыта никакого… Семья для него – неизведанная планета. И я на этой планете буду хозяйкой, понимаешь? Полноправной хозяйкой. Как захочу, так и будет. Я по-другому и не умею, ты же знаешь, какой у меня характер…
– Сашу в карман себе хочешь положить, да?
– Хочу, Маш. И он еще мне за это благодарен будет. Я ему и мамкой буду, и папкой… Он мне весь нужен, полностью, понимаешь? Чтобы только мой был, чтобы я всегда спокойна была в этом смысле. И поэтому сейчас я и плакать буду, и о любви неземной лепетать, и к себе его зазывать… Надо позвонить ему, кстати! А то надоело уже с этой придурочной Зойкой общаться!
В кармане у Саши зазвонил телефон, и он тихо шагнул от двери, прошел через двор. Выйдя на улицу, ответил:
– Да, Лен. Ты извини меня, но я должен тебе сказать: мы больше не будем встречаться. И не спрашивай меня почему…
– Но все-таки почему, Саш? Что случилось? Ведь я люблю тебя…
– Спасибо тебе за все, Лена. Береги себя. Пусть у тебя все будет хорошо. Прощай.
– Но ты даже не объяснил…
Он быстро нажал на кнопку отбоя, но телефон тут же заверещал снова, высветив на дисплее имя «Лена». И верещал всю дорогу, пока он шел домой. И сообщениями тренькал. Ничего не оставалось, как совсем его отключить…
Глава II
– …Как отдохнула, Криска? Выглядишь просто великолепно! Поправилась, загорела…