Он окинул меня странным взглядом – с головы до ног. Я нахмурилась.

– Ты в обиде, что я не страдаю без тебя?

Первые дни было больно.

Казалось бы – я ведь рассталась с Леоном сама. Вот только легче от этого не становилось. Я обидела не просто того, кого безумно любила, но и хорошего человека, с которым меня связывали четыре года отношений, общих воспоминаний, планов и надежд.

А еще… Когда мне было плохо, успокаивал меня Леон. С ним я делилась даже тем, чем не делилась с родителями. Просто потому, что не хотелось тревожить их.

А тогда я осталась совсем одна. Без подруг даже – потому что не могла объяснить им причину своего поступка. Потому что знала, что щелкнут по лбу и назовут дурой.

Может, я и впрямь дура?

Но затем я обвела взглядом расстилающееся передо мной пространство – пустынный, диковатый мир, хранящий множество тайн о своих обитателях, своем прошлом и настоящем. Сколько еще таких миров ждет меня по ту сторону порталов?

Я там, где должна находиться. А значит, я все сделала правильно.

Погрузившись в воспоминания, я совсем забыла о вопросе, который задала Леону. Он, однако, помнил.

– Нет, Джой. Мне просто горько наблюдать за тем, как ты с каждым днем становишься умнее, сильнее, увереннее, как ты упорно движешься вперед к своей цели… и при этом знать, что ты делаешь это без меня. Что я не могу разделить с тобой твои победы. Что я не могу быть с тобой.

При всем желании я не могла бы ничего ответить, даже если бы придумала, что отвечать. В горло словно набились острые льдинки. Они же кололи меня изнутри где-то на уровне сердца.

Мы поужинали молча, стараясь не встречаться взглядами. Дракоша ела сырое мясо, мы с Леоном – жареное на костре. Я засыпала, обнимая дракошу – Леон сказал, что не хочет спать и лучше подежурит на случай, если к нам в лагерь вздумает сунуться виверна.

Разбудил меня его же голос:

– Джой, у нас проблема.

Едва услышав это, я резко распахнула глаза. Виверны!

Но мир казался таким безмятежным… Лагерь заливали нежные лучи рассветного солнца. В спальном мешке было тепло, мою руку нежно обнимала маленькая ручка, а мой нос утыкался в пахнущий чем-то душистым и сладким светловолосый затылок.

Подождите… что?!

Я вскинула потрясенный взгляд на склонившегося надо мной Леона. Он прижал палец к губам. Осторожно отодвинув маленькую ручку, я медленно поднялась на локте.

Мы с Леоном во все глаза смотрели на мирно спящую очаровательную малышку, оказавшуюся на месте дракоши.

В голове какое-то время царила звенящая пустота. Потом в ней заметались мысли – хаотичные, громкие, панические. Ребенок – здесь! В диком мире, начиненном всеми видами острых когтей и зубов! Ребенок…

На месте дракоши.

– Она – метаморф, – изумленно выдохнула я.

– Ты когда-нибудь слышала о таких? – тихо спросил Леон. – О драконах-оборотнях?

Я покачала головой. Метаморфов – магов, способных принимать как животное, так и человеческое обличье, в Ордалоне было предостаточно. И на любой вкус: волки и лисицы, орлы и вороны, кошки всех мастей – от обыкновенных, домашних, до тигров, пантер и львов. Но драконы…

До сегодняшнего дня я и не подозревала, что среди них есть метаморфы.

– Вот почему драконица показалась мне столь разумной, даже… мудрой. Она была наполовину человеком.

– Как и наша дракоша, которая сейчас, кажется, видит очень сладкий сон, – мягко, даже нежно сказал Леон.

Я подалась чуть вперед, отвела от лица драко… малышки белую прядь. Какое же милое личико: маленький курносый нос, длинные ресницы и пухлые губки… Я поймала себя на том, что улыбаюсь с той же нежностью, что звучала в голосе Леона. Куколка…