– Да брось, всего лишь механическое движение. Хуже только, если бы чмокнул. Но тебе, Кира, наверное, и такое впервые, – Маше палец в рот не клади — кого-нибудь оскорбить. И почему-то чаще всего под раздачу попадала я.

– Не каждый день почти умираешь, ага, – кивнула заторможено, пропустив колкость от Маши в свой адрес.

В моей голове все никак не укладывалось, что меня спас именно Вознесенский. И ещё этот "почти поцелуй"...

Неосознанно скользнула пальцами по лицу, касаясь губ.

Неужели, я зря считала его высокомерным засранцем?

Девчонки долго вокруг меня крутиться не стали, у них явно были свои планы, ведь жизнь на месте не стояла, пока я… хм, лежала. Позвав вожатую, они умчались по своим делам, дав обещание принести обед.

Оказывается, чтобы понравиться людям, нужно было всего лишь почти умереть. Интересно, однако…

– Сегодня оставайся в комнате, – обратилась ко мне Рената, выслушав от нашей медсестры, которую привела вместе с собой, вердикт, что со мной все в порядке. – Отлежись. На дискотеку лучше не ходи.

– А как же проверка? – на мгновение мне стало смешно. Как будто я в обычные дни частый гость там.

Протянув руку, ухватилась за бокал с водой, сделав глоток. После таблеток, принесенных медсестрой, в горле стоял ком горечи.

– Эм… Ну, скажем, это была шутка, – внезапно созналась в содеянном вожатая, виновато отведя взгляд. – Звонила твоя мама на днях, просила, чтобы я помогла тебе развлечься.

– Вот спасибо! – едва не подавившись водой, вырвалось эмоциональное. – Развлеклась на всю оставшуюся жизнь!

– Она ведь добра тебе желает, – в голосе Ренаты звучала тихая грусть и нескончаемая вина.

Оно и понятно, если бы вожатая прислушалась ко мне утром, возможно этого всего бы не произошло.

Но случилось то… что случилось. И нет здесь виноватых.

– Знаю, – с той же печалью в голосе ответила ей. – Только не рассказывайте ей, что здесь произошло, ладно?

От одной мысли, какую мама с бабушкой поднимут истерику, узнав, что я едва не утонула, мне становилось плохо.

Нет-нет-нет, лучше пусть будут в блаженном неведении. Хотя бы до конца смены.

– Уверена? – удивилась вожатая, видимо, и сама обрадовавшись такой идее.

Ещё бы, ведь и ей прилетит за такое самоуправство.

– Не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой в моей неуклюжести, – скомкано пояснила , желая поскорее отделаться от повышенного внимания к себе.

Я же не умерла, в конце-концов! Да, могла. Да, была на волоске от этого… Но подобного не случилось. И спасибо за это Глебу?

– Сделаю, что смогу, – вздохнув, засобиралась Рената. – Не заскучаешь тут одна?

– Умному в своем одиночестве не скучно, ему скучно в толпе дураков.

– Вот какого ты о нас мнения? – плохо подавляя усмешку, вожатая застывает в дверях.

– Нет, что вы, – с наигранной серьезностью покачала головой.

Но актерского мастерства хватило едва ли на пару секунд. Мы засмеялись в один голос, да так громко, что если бы мимо комнаты в это время проходил хоть кто-то, он явно бы подумал, что внутри проходила терапия по щекотанию. Но это действительно помогло. Ведь благодаря смеху мы наконец отпустили натянутую нить переживаний, заставлявшую из раза в раз зацикливаться на том ужасе, что отныне остался в прошлом. Действительно, в прошлом.

6. Глава 6

Что бы там не говорила вожатая, отдыхать у меня не получалось. Теперь я мучилась стыдом из-за того, что так плохо думала о Вознесенском, считая его высокомерным мажором.

Нет, возможно, он таким и оставался, но сердце у него все же было. Из плоти и крови, как и у любого другого человека. Однако, именно Глеб, а не любой другой, оказался единственным, кто не остался в стороне и пришел мне на помощь.