Она чувствовала тепло его горячих ладоней, бродящих по ее спине и его нежные, быстрые поцелуи, которые Глеб оставлял на Сониной щеке и шее, и спускаясь все ниже, достиг самого уголка худенького плеча, прикрытого шелковым рукавом халата. Она даже не заметила, когда Глеб подхватил ее, как маленькую девочку, под бедра и перенес обратно на кровать, откуда стянул минутой ранее.

Но теперь его шепот утих, закончились и поцелуи, и Глеб уже не обнимал Соню, а отстранил и тут же встал с кровати, отскочив от нее, как от прокаженной, оставив растерянную девочку беспомощно наблюдать за ним на расстоянии.

-Запомни Соня, этот замок защелкивается, когда дверь закрывают. Надеюсь, больше ты не будешь испытывать свой организм на его способность выносить низкие температуры.

Глеб снова стал прежним. Вернулся его надменный и холодный голос, недовольный и презрительный взгляд почерневших глаз.

-Я не знала, - доверчиво ответила ему Соня, еще греющая внутри надежду на то, что-теперь-то ее Глеб будет таким же, как раньше.

-Завтра я заеду за тобой в центр.

-Не нужно, Глеб…

-Ты слышала, что я сказал, Соня? – стоявший к ней спиной, он вдруг повернулся и сверкнул потемневшими зрачками, - я не люблю повторять.

-Хорошо, - согласилась она, решив не спорить.

-Ложись спать, - коротко бросил Глеб, прежде чем вылететь из комнаты, оставляя растерянную Соню одну.

Она еще не одну минуту раздумывала над тем, зачем вообще Глеб приходил к ней в комнату, ее фантазия подкидывала ей идеалистичные картинки, на которых он извинялся за свое поведение и слова. Соня улыбалась, сама того не осознавая. В разгоряченный чувствах она подтянулась на руках к подушкам и уронила голову в пуховый плен. Ей было тепло и комфортно и не только физически, но и душевно. Глеб показал ей, что его сердце не превратилось в ледышку, и его все еще можно было растопить так же, как Кая из сказки.

Утром к ней зашла Елена. Она удивилась и обрадовалась, когда Соня, впервые за долгое время, проснулась с улыбкой на лице и пребывала в хорошем настроении. Лена помогла племяннице принять душ и одеться в легкий пудровый сарафан на тонких бретелях. Несмотря на ночную прохладу в городе уже с утра было довольно жарко, хотя погода в Питере могла меняться по десятку раз на дню. Елена заплела племяннице красивую сложную косу, с которой она стала походить на девочку-подростка, но выглядела мило и необычно.

Соня подумала, что по совету Михаила ее решили откормить, ведь тетя Маша поставила перед ней большую тарелку с омлетом, блюдо с пятью толстыми сырниками, похожими на хоккейные шайбы, щедро политых шоколадом, и бокал с какао. Таких порций Соня не ела даже в самые лучшие времена.

После завтрака Елена начала прощаться с семейством Городецких. Она трижды обняла и поцеловала погрустневшую племянницу, возложила обязанности по заботе о ней на Ольгу, которая отнеслась к этой дежурной просьбе со всей своей серьезностью. Михаила Елена предупредила, что вся ответственность за девочку лежит именно на нем.

-Я уже скучаю, - прошептала Соня тете в ухо, чтобы никто другой не слышал ее слов.

-И я, дорогая, - так же тихо ответила ей Елена.

Для них обеих такое расставание было первым за то время, что они жили вместе. Друг для друга они стали единственной опорой и поддержкой, но для Елены Соня стала еще и центром жизни, как для любой женщины, поздно родившей единственного и долгожданного ребенка. И хотя Соня не была ее родной дочерью, Елена с первого дня относилась к ней именно так, и теперь ее сердце разрывалось от необходимости оставить свое приобретенное сокровище.