Но даже уравновешенный Ярик не смог сдержать эмоций, когда, перед его глазами, наконец, появилось Русалкино озеро.

– Вот это да! – невольно восхитился парень.

– И правда красиво… – замерла сестра. Щукин, оказывается, не врал.

– Так, – быстро пришел в себя тот. – На красоты не отвлекаемся. Нам еще назад чапать.

– Палатка! – вдруг закричала она.

– Где?

– Вон! – указала Таня и кинулась туда.

– Стой! Да подожди ты! Вот сумасшедшая! – рванул за ней Ярик. Он опасался, как бы ни наткнуться на что-то, что может шокировать сестру. Рыбкин был готов ко всему, даже к самому худшему.

Татьяна вихрем ворвалась в палатку и тут же высунулась назад.

– Что там? – закричал брат, увидев ее испуганное лицо.

– Ничего. Там пусто, – тихо ответила она.

Ярик едва заметно выдохнул. В палатке он боялся обнаружить бездыханное тело.

– Но… Я ничего не понимаю… Где же Щукин? – удивленно пробормотала сестра.

– Да хрен его знает! Может, сидит где-нибудь в камышах, ваяет свои дурацкие пейзажики и в ус не дует, что его тут ищут?! – возмутился Ярослав.

И быстро направился к берегу, полный решимости разыскать Алекса и популярно, по-мужски, объяснить ему, насколько он не прав.

Прошел в одну строну, затем в другую. Кругом пусто. Щукина нигде не видать. Ни в камышах, ни за камышами.

– Но Саши нигде нет… – испуганно произнесла Таня.

– Вижу, что нет, – довольно мрачно ответил брат. Его пыл заметно угас, и уже родилась одна версия, но озвучивать ее он пока не стал.

– Надо все тут хорошенько изучить и разобраться, что к чему.

Стали тщательно осматривать все вокруг. Удивило, что все продукты остались не съеденными.

– Почему еда целая? Санек что, ничего не ел что ли? – почесал затылок Ярик. – Открыта только одна банка тушенки. Перекусил один раз и хватит? Так получается?

– На Щукина это совсем не похоже, – покачала головой Татьяна.

– А ведь времени он тут провел достаточно. Листов изрисованных вон сколько! Очень странно.

Рыбкины принялись разглядывать рисунки. Самые первые из них остались в альбоме. Это оказались просто карандашные зарисовки озера и окружающей местности.

И еще оказалось, что было вырвано несколько листов. Они, скомканные, валялись на земле. Ярослав поднял рисунки и разгладил руками.

– Глянь, тут везде какая-то девушка. Причем одна и та же. И в каком-то странном наряде.

– Дай-ка, – кинулась к рисункам Таня. – Интересно, кто это?

– Может, ты?

– Не смеши, на меня эта девица совсем не похожа.

– Действительно, – согласился брат.

– Скорее всего, он пришел сюда не один, а с очередной своей… – предположила та.

– Не думаю, – покачал головой тот. – Подожди ревновать. Это только будет сбивать нас с толку.

– Да вовсе я не ревную. Еще чего! – вспыхнула сестра.

– М-да-а-а…. Одно и то же лицо. Щукин рисовал, а потом вырывал лист из альбома и все начинал заново. Что ему не нравилось? Вроде бы все одинаковое…

– Смотри, а один рисунок с девушкой остался в альбоме.

Ярик принялся сравнивать все вырванные листы с последним изображением девушки. И вдруг задумчиво произнес:

– Кажется, я понял…

– Что?

– Видишь, какой взгляд на последнем рисунке?

– Не вижу. И какой же?

– Не знаю… Словами этого не выразить. Но на вырванных листах такого взгляда нет. Похоже, Щукин именно это пытался нарисовать. Бомбический взгляд.

– Бомбический? Фу-у-у… – недовольно поморщилась Таня. – И ты туда же?! Эксперт выискался!

– Ну… Я не знаю, как правильно выразить то, что я вижу. Не нравится бомбический, назову его загадочным, таинственным. Чертовским в конце концов! И вообще, сестренка, прекращай скандалить! Давай по делу.

– А я не по делу? – хмыкнула она. – Ладно, я думаю, нам надо поискать смартфон Щукина.