Хочешь успеть схватить оружие?! Не выйдет!

Я снова стукнула его в коленную чашечку. В другую. Пока противник пытался удержать равновесие, я осмотрелась: Рэн уложил ещё одного и теперь сражался на клинках с последним. Раздался противный влажный звук, и его противник упал. Совсем близко прозвучали выстрелы.

– Уходим, Линн, – резко бросил Рэн и, подойдя, свернул голову моему противнику. Послышался громкий хруст, и нападающих стало на одного меньше. Рэн подхватил того, кого я угостила нейротоксином, и мы ринулись к технологическому коридору.

Пыхтя, мы тащили своего языка по сети технических коридоров к трюму. Это оказался очень плотный мужчина неизвестной мне расы. Типичный гуманоид с ярко красной кожей и жёлтыми, без белков и зрачков, глазами.

Маяки типовые, и я даже не сомневалась, что у нападающих есть схема технологических путей, но коды доступа в них я уже давно сделала трудноподбираемыми, да ещё они менялись каждые тридцать дней.

Я молила Великую точку начала, чтобы все мои друзья оказались в порядке. Ввалившись в трюм, мы выдохнули и связали пленника – скоро препарат прекратит своё действие, и мы сможем допросить его. Появились Ижрек и Горрит. У последнего на левой голове была рассечена бровь. А у второй головы окровавлен рот. У зверолюда видимых повреждений не имелось.

– Хорошие костюмы у вигов, – указал Ижрек он на свою броню, – выдержал прямое попадание бластера. – Я охнула. А Ролли продолжил: – Линн, если снова надо будет разбиваться на пары, я хочу быть вместе с двухголовым.

Я заинтересованно посмотрела на Горрита, которому Рэн обрабатывал рану.

– Да? И почему же? – решила спросить я, чувствуя, что это будет интересный рассказ. Что такого могло произойти за последний час, что Ижрек выбрал себе в напарники этого молчаливого, спокойного негуманоида?

– Когда заряд бластера на несколько секунд вырубил меня, он оборонялся от семерых один. И когда один из нападавших попытался схватить его за одну шею, другая голова вцепилась нападающему в ухо зубами и оторвала его!

Я в ступоре снова посмотрела на Горрита. Вот это тихоня! Рэн, прислушивающийся к нашему разговору, хмыкнул и похлопал Горрита по плечу. Время шло, Кинира и Нарино задерживались. Я нервно ходила по трюму.

– Асум, ну где они?

– Нарино ранено, Кинира его тащит, идут медленно, – сообщил искин, – придут через другой вход, в тот, который выбрали по плану, не смогли попасть.

Через десять минут дверь в технологический коридор открылась и в трюм ввалилась наша последняя двойка. Мы бросились помогать. Кинира была вся в крови, на ноге Нарино от бедра до икры красовался длинный порез. Его было видно сквозь расползшиеся края бронекостюма.

– Как? – потрясённо спросила я. – Костюм же выдерживает попадание бластера?!

– Но не выдерживает лезвия с кромкой тинзания, – пробурчала Кинира. Она уселась на пол и прислонилась к стене. – Очень редкая штука и стоит как ресурсная планета.

Я сделала себе мысленную заметку узнать, что из себя представляет тинзаний.

– Подведём итог вылазки, – сказала я. – У нас с Рэном, – на секунду в груди потеплело, и я посмаковала это «у нас», как же приятно было это произносить, – минус четыре. Трое убиты, четвёртый тут, для допроса, – кивнула я на связанного.

– У нас трое, – отчитался Ижрек и уточнил: – Это безвозвратные потери у нападающих.

– Два безвозвратных, – ядовито сообщила Кинира, – и было бы ещё двое, если бы не некоторые, – она хмуро посмотрела на Нарино, которому Рэн оказывал медицинскую помощь.

– Ну Кинирочка, ну я уже столько раз извинилось! Ну плохо мне стало… Я… я никогда не видело оторванных ушей! Это ж какая зверюга такое могла сотворить?! – оправдывалось бледное Нарино.