– Ну? Что тебе надо? Не видишь, занят? – кивнул Андрей на мои колени.

По тому, как мнется этот бугай с мордой зверя, я поняла, что у нас плохие новости.

14. Глава 14

– Поговорить надо, – здоровяк покосился на меня. – Про снайпера.

Андрей поднялся, скомкав бинт, и швырнул в раковину. На старой эмали расцвели кроваво-красные цветы. Он бы и дальше с удовольствием дул на мои колени, но у этого типа встревоженный вид. На меня он смотрел неодобрительно.

– Не тяни время, – бросил Андрей.

– Я его узнал, Андрей. Он из московских, работал на серьезных людей… Ты сказал, в лес везти. А что потом с ним делать будешь?

– Что обещал. Допрошу, отрежу башку и отошлю заказчику.

Андрей повернулся спиной, давая понять, что разговор окончен. Он хотел вернуться к прерванному занятию.

– Постой, – парень придержал его за плечо и сразу же с уважением отпустил. – Ты не горячись, подумай… Наше дело – алкоголь, тачки… Мы договорились, когда ты пришел: нас не трогают, и мы не лезем. Схлестнемся с ними – все потеряем!

– Не понял, – Андрей рассмеялся, – ты зассал?

– Слушай, ты не прав… Одно дело прижать, но… Я не понял, чего ради ты в войну вписываешься? – во взгляде, брошенном на меня мельком, было море злобы и ненависти. – Из-за чего хочешь всё похерить? Из-за бабы?

– Заткнись, – огрызнулся Андрей.

Меня окатило жаром с ног до головы. Прямо при мне его отговаривали помогать. Стало стыдно: порчу ему привычную жизнь, отношения – всё, к чему прикасаюсь. И этот бык с цепью даже не знает всего. Послужной список Андрея тянет на пожизненное. Его не оправдают. Таких, как он, вообще стараются живыми не брать.

– Короче… Мы решили, что не в деле. Я не собираюсь за твою бабу подыхать!

– Ну так пошел вон, – Андрей опустился перед моими коленями, заканчивая с ранами. Двигался скованно, я запоздало поняла, что у него ушибы по всему телу, он же на себя полностью забрал удар. Парень хлобыстнул дверью, из коридора долетел возмущенный гомон – тот делился, что творит босс. – Не обращай внимания. Он просто сыкло.

Он улыбнулся, но презрительное «из-за бабы» горело стыдом на коже. Я Андрея знаю, он псих: ни закона, ни братвы не боится, ни смерти. Он с такой любовью вытирал мне кровь: я видела эти чувства и с тех пор, как вернулась, они с каждым днем набирали силу, как снежный ком. И чудовищно меня пугали. Я стала яблоком раздора, косточкой в своре цепных псов: из-за меня он ссорился со своими.

– Я еду за город, ты со мной? Только твою охрану стряхнуть придется. Не хочу, чтобы они видели стрелка.

Я кивнула и повысила голос, надеясь, что охранник услышит за дверью:

– Я останусь здесь! Побудьте на парковке.

– Подожди минутку. Туфли принесу, и поедем, – Андрей вымыл руки и скрылся за дверью.

Когда он выходил, я заметила, что в коридоре толпятся люди. Он рыкнул на них – разогнал, чтобы не собирались под дверью, где сижу я. После покушения я и так чувствовала себя уязвимой, еще эта стая вокруг. Я поджала ноги, балансируя на неудобном бортике ванны. Тихо скрипнула дверь, я подняла голову, но вместо Андрея на пороге стояла Даша.

На ней было атласное платье персикового цвета, и оно безумно ей шло. В глазах дрожали слезы.

– Я тебя ненавижу, – голос охрип, став сексуальным.

Прическа, несмотря на тонну лака, растрепана. Нюдовые тени с перламутром, бронзовая помада – слишком ярко для дневного макияжа, но гламурно и безжизненно. Мы почти незнакомы, хотя Даша смотрела так, словно я царю в ее мыслях. Это я ее не знаю, а она меня – вдову Эмиля, секс-рабыню криминального авторитета и свою соперницу, знала прекрасно. Думала обо мне, говорила мысленно и проклинала.