– Сомнительно. В Следственном комитете работают материалистичные люди. Для подобных подозрений нужны основания. Его опознали родственники, ДНК-тест был однозначным, – он развел руками и добавил, словно знал, что разрушает мечты. – Сожалею.

– Его просили опознать снова.

– Зачастую это просто формальность.

Когда говоришь с юристом, быстро спускаешься с небес на землю. Эти люди обеими ногами стоят на земле и в облаках витать не любят.

– Мне неофициально намекнули, что подтолкнуло дело к пересмотру, госпожа Кац. Подозревают, ваш муж стал зачинщиком бойни в «Фантоме», при этом не ясно, кто застрелил его. Это все, что удалось узнать на уровне слухов. Дождемся официальных ответов.

– Что значит – неясно? Они думают, там был кто-то еще?

– Возможно.

Если они исключили всех, от кого Эмиль получил пулю?

Та злополучная встреча в клубе должна была стать беседой сильных криминального мира. Я знаю, что Эмиль шел туда убивать. Он защищал семью, у него не было другого выхода. Что произошло на самом деле, осталось загадкой. Бандиты собрались в отдельном зале, Эмиль пошел туда с напарником. Охрана и возглавлявший ее Иван остались снаружи. Прямо перед бойней Иван сбежал. Все, кто были внутри – погибли. Кроме Антона, которого все считали правой рукой моего мужа. После перестрелки начался пожар, но он успел выбраться из огненной ловушки. Если кто и сможет рассказать, каким был план и что произошло, то только он. Проблема в том, что Антон в коме уже полгода. Выжил, но сильно пострадал. Я читала, чем дольше длится кома, тем меньше у человека шансов выкарабкаться. Он может на остаток жизни оказаться прикован к больничной койке.

Я платила за частную клинику и хороший уход, помогала его матери. Чувство вины или, может быть, признательности. Нужно будет заехать к нему – проведать.

Это все, что я знала – не очень много. После того, как мне сообщили о смерти мужа, я была не в себе, до сих пор те события оставались в тумане.

– Вы можете собрать для меня заключения по старому делу?

Юрист поднял брови – раньше я не проявляла интереса к подробностям, но кивнул. Вот и хорошо. Не хочу ничего объяснять.

– Закончим с наследством. Вам нужно подписать здесь, – он пододвинул несколько бумаг и я нацарапала инициалы, не глядя. Все внимание было приковано к конверту на краю стола. – И я передам пакет. Предоставить вам комнату, чтобы вы могли ознакомиться с содержимым?

– Нет, спасибо.

Мне не терпелось узнать, что внутри, но, сунув пакет под мышку, я встала. Лучше сделать это одной, когда буду уверена, что не разревусь, и не упаду в обморок.

– Позвоните, когда что-нибудь прояснится.

Я вышла в пыльный горячий воздух. Улица в солнце, а мои дорожные джинсы и простая футболка не были рассчитаны на жару. В фойе бизнес-центра было зеркало. Я заметила, что кожу на руках и лице напекло после кладбища.

Я села на заднее сиденье такси и задумчиво помяла пакет.

Внутри бумаги. Стопка не толще тетрадки, разных размеров. Было у меня несколько предположений. Зная Эмиля, это, скорее всего, финансовые документы или инструкции на случай смерти. Мой муж всегда был продуманным и дальновидным. В детстве сирота и беспризорник, он из нищеты поднялся до вершин материального благополучия. Одно это говорит, что за человек он был.

Разумно даже то, что инструкции я получу спустя полгода. Первое время после смерти мужа я была полностью невменяема…

– Куда едем? – таксист вернул меня в реальность.

Я назвала адрес частной клиники.

– Заедем за цветами, – предупредила я. – Нужно навестить знакомого.

Антону мои цветы не нужны, но я взяла букет голубых гортензий. Не могу прийти к человеку в больницу с пустыми руками.