— Сама, говоришь, в машину прыгнула? Если красавица на х… бросается… Пардон! — спохватывается Авдеев. — Просто вспомнилось. Я говорил с Юркой сегодня утром. Барышни вашей у него нет. Подробностей не знаю, но, скорее всего, ссадил он её на первом углу. Как девочку зовут? Поспрашиваю по городу.

Переглядываемся с Максом, и я, пряча телефон в карман, выдыхаю:

— Маша… Иванова. Простое русское имя.

Авдеев сбрасывает ноги со стола и швыряет сигарету в мусорное ведро. Улыбается в тридцать два:

— Куда уж проще. Как что где узнаю — сразу наберу.

Обмениваемся рукопожатиями, клятвенно заверяя друг друга в уважении и дружбе. Спускаемся по лестнице, и я озираюсь в поисках Лены. Девушки нигде нет. Покидаем чёртово место несолоно хлебавши. Садимся в машину, и Макс стартует с места в карьер.

— Ты чего? Гонится кто?

— Стопудово теперь жди хвоста, — мрачно предрекает Макс. — Сейчас кругаля дадим и встанем неподалёку. Послушаем.

— Что послушаем? Как он бедную девочку от хвори исцелять будет? Давай назад! Надо забирать её оттуда.

Макс сворачивает за угол и ударяет по тормозам. Успеваю руками упереться в бардачок.

— Полегче нельзя?

— Никит, ты серьёзно? — Макс смотрит на меня как на душевнобольного. — Утром сегодня мульт смотрел за завтраком. Прям про тебя.

— Не знал о твоих пристрастиях.

Макс дворами возвращается к клубу Авдеева.

— Короче, тема такая: едет Ваня, или как его там, на ярмарку, а на пути ему мужик попадается. Кошку мучает. Ванька купил кошку, на следующий день спас от живодёра собаку, а потом змею…

— Что-то припоминаю. К чему ты это?

— Знаешь, сколько у Авдеева баб по клубам? Всех спасать будешь? Уже только этой ночью сколько бабла отдал? А всего лишь начистил рыло извращуге…

— Ты видел эти глаза? — вспоминаю Лену, незабудки, Галю. Сейчас слеза по щеке покатится и привет — здравствуй, старость!

— Чьи? Извращуги? Конечно видел! Думаю, сегодня круги вокруг них чёрные, как у панды. — Макс достаёт чемоданчик и пихает одну белую каплю наушника в ухо, а вторую протягивает мне.

Сначала ничего не слышно кроме шипения, а потом громкий плач Лены разрывается в ухе водородной бомбой:

— Пожалуйста, не надо!

Не сговариваясь, мы срываемся из машины и несёмся к клубу.

***

Мира

Юра гонит джип по шоссе и сияет почище своего золотого зуба. Я же злюсь на себя за невоздержанность: Юра и не думал меня целовать, а я — полная дура. Он взрослый мужчина и просто хотел меня утешить. Он ведь сразу так и сказал. Один друг хочет пожалеть другого. Но как он посмотрел на меня при этом! Никогда и ни с кем не ощущала себя такой желанной. Почему я вообще с ним куда-то еду? Вопрос ставит меня в тупик, рождая ещё более странный: куда я вообще еду?

— Юр, а куда мы едем? — поглаживаю подол нового чёрного платья. Папа всегда покупал мне красивые вещи, но сегодня это сделал совсем другой мужчина. Просто потому, что ему денег девать некуда? Да ещё и на руках в магазин отнёс.

— Чисто с философской точки зрения, мы движемся вперёд, — Юра трётся затылком о подголовник. — Если рассматривать ситуацию в целом, то спасаем молодую особу от кобелирующих личностей.

— Да сдалась я кому, — мои утренние страхи кажутся глупостью. — Мне кажется, ты всё это придумал.

— Я? Придумал? — Юрины губы кривятся в усмешке. — Дурёха ты!

— Я дура? — послеобеденная дрёма улетучивается вмиг.

— Это слишком грубо! — возражает Юра. — Пока всего лишь маленькая дурочка.

— Ну знаешь! Останови машину!

Юра съезжает на обочину. Облокотившись одной рукой на руль, поворачивается ко мне:

— Остановился и слушаю тебя внимательно.

Не ожидала такой сговорчивости и хватаю ртом воздух, как рыба на песке перед сытым котом. Юра улыбается, поправляет мне лацканы плаща.