Через месяц я поняла, что беременна, через два мы расписались. Я дважды чуть не потеряла ребёнка. Врачи посоветовали мне оставить работу. Сергею их идея понравилась, и я не успела глазом моргнуть, как оказалась запертой в его богатом доме. Куда мне было ходить в городе? В химчистку и за продуктами ездила домработница. Подруг на работе я не успела завести. Салоны красоты оставляли желать лучшего, и Сергей в выходные возил меня наводить красоту в соседний город, где бурлила жизнь. Вечером мы шли в ресторан или в кино и возвращались в наше захолустье.

Больница, она же роддом, в городе была одна. Но туда я попала за две недели до родов, когда взялась проследить за Сергеем. Приехала на завод и увидела, как он усаживает свою беременную секретаршу в наш внедорожник. Я знала Полину, она всегда мне мило улыбалась и варила кофе, если мне доводилось заглянуть к мужу на работу.

Хотела окрикнуть их, но что-то остановило меня. Выскочила через проходную и приметила неподалёку свободное такси. Убедив водителя тройным тарифом передать вызов коллеге, рванула в погоню, стоило джипу вынырнуть из пошарпанных временем ворот. Мы приехали к больнице, и я, кусая губы, наблюдала как Сергей ведёт Полину в приёмный покой. Меня с огромным животом пропустили туда без вопросов. Муж отчитывал Полину громким шёпотом. Они были настолько увлечены беседой, что не заметили меня. С трудом уместившись за колонной, я замерла в шоке от услышанного:

— Ты сама решила рожать, милая! Но с чего вдруг вздумала меня шантажировать?

— Это не шантаж, — всхлипывала Полина. — Я совсем одна, я боюсь рожать. Прошу тебя, побудь рядом хоть немного.

— Я люблю Регину, и ей рожать через две недели. У нас город маленький, и я не хочу прослыть многоженцем. Всё, пока. С деньгами, как обещал, помогу.

Он прошёл мимо размашистым шагом, столкнувшись в дверях с плечистым санитаром. В этот момент меня даже не обрадовало, что Сергей признался любовнице в чувствах ко мне. Хотелось выскочить из-за колонны и надавать по щам сопернице, но я рванула следом за мужем. Споткнувшись о порог, я рухнула, со всего маху стукнувшись животом. Дальнейшее помню плохо. Меня на каталке повезли сразу в операционную, расплывчатые лица врачей и смутный голос Сергея. Пришла в себя я тоже от его голоса. Живот пекло, точно там черти жарили грешников в смоле. Положив на него руки, ощутила непривычную пустоту.

— Прости меня, Риночка, — Сергей рыдал на стуле, не видя, что я пришла в себя. — Я так виноват… Перед тобой, перед Полиной, перед сыном…

— У нас родился сын? — надежда затеплилась в моём сердце.

Сергей покачал головой и рухнул на колени перед кроватью.

— Нет… Нет! Нет! Нет! — он принялся биться головой о кровать.

Сестра подбежала и без разговоров вколола ему успокоительное. Когда он снова сел рядом со мной, я процедила сквозь зубы:

— А у вас с Полиной?

— Дочь, — Сергей взял меня за руку. — Малышка осиротела в первый же день.

Дёрнуло меня тогда ляпнуть:

— Но у неё ведь есть отец.

С того момента Сергей впился в меня клещом. Сама не знаю, как малышка оказалась в моей постели. С ужасом я смотрела, как ребёнок любовницы мужа сосёт мою грудь. Но я любила Сергея. Тогда ещё любила. И видела, как загорелись счастьем его глаза, когда я согласилась взять малышку в семью и растить, как собственного ребёнка. С этого дня жизнь моя пошла кувырком. Я честно пыталась полюбить девочку. Но у меня ничего не вышло. Первым делом, выйдя из больницы, отлучила её от груди. Сергей наизнанку выворачивался, чтобы угодить мне. По моему желанию мы переехали в Питер, Сергей, скрепя сердце, оставил родной завод и сменил директорское кресло на должность поскромнее. Потом познакомился с тобой. Детей у нас больше не случилось, да я и не хотела.