– Так в чем дело? – спросила она. – Откуда ни возьмись является вдруг Пендергаст с какой-то сумасшедшей историей, и – нате вам! – ты позволяешь себя куда-то тащить.

– Лора, он сегодня узнал, что его жену убили. И считает, что помочь ему могу только я.

– Помочь? А себе помочь не хочешь? Ты до сих пор никак не выберешься из ямы, куда попал после истории с Диогеном. И между прочим, вырыл ее для тебя именно Пендергаст.

– Он мой друг, – ответил д’Агоста.

Впрочем, прозвучало это неубедительно, даже для него самого.

– Невероятно! – Лора возмущенно тряхнула головой; длинные черные локоны рассыпались по плечам. – Я ложусь спать – тебя вызывают на рутинное убийство. Просыпаюсь – а ты пакуешь вещи и даже не знаешь, когда вернешься!

– Милая, это ненадолго. Я ведь и работой своей дорожу.

– А мной? Как же я? У тебя здесь не только работа!

Д’Агоста шагнул в спальню и присел на край постели.

– Я поклялся никогда тебя не обманывать, потому-то и рассказываю тебе все. Пойми, ты для меня важнее всего. – Он перевел дух. – Если скажешь мне остаться – я останусь.

С минуту Лора смотрела на него. Потом ее лицо смягчилось.

– Ты знаешь, что я так не скажу. Не стану вклиниваться между тобой и… этим делом.

Д'Агоста взял ее за руку:

– Я вернусь, как только смогу. Буду звонить тебе каждый день.

Лора заправила за ухо иссиня-черную прядь.

– А Глену ты уже сказал?

– Нет, я сюда прямо от Пендергаста.

– Так лучше позвони ему и порадуй, что берешь отпуск на неизвестный срок. Он ведь может сказать «нет» – и как тогда быть?

– Нужно что-то придумать.

Лора откинула одеяло и спустила ноги на пол. Как же он оставит такую женщину даже на день, не говоря уже о неделе, месяце… или годе?

– Помогу тебе собраться.

Д'Агоста прокашлялся.

– Лора…

Она приложила палец ему к губам:

– Лучше помолчи.

Он согласно кивнул.

Лора прильнула к нему и легонько поцеловала.

– Обещай мне только одно.

– Все, что захочешь.

– Обещай себя беречь. Я переживу, если из-за этой дурацкой затеи погибнет Пендергаст. А вот если что-то стрясется с тобой, я сильно разозлюсь. А ты сам знаешь, какая я тогда противная.

«Роллс-ройс» с неизменным Проктором за рулем мчался по скоростному шоссе Бруклин – Квинс к югу от Бруклинского моста. Д’Агоста смотрел в окно: два буксира тянули гигантскую баржу, груженную штабелями побывавших под прессом автомобилей; за баржей оставалась пенистая дорожка. Все произошло так быстро, что у д’Агосты до сих пор не укладывалось в голове. Они с Пендергастом направлялись в аэропорт Кеннеди, однако сперва предстояло сделать один краткий, но очень важный, по словам Пендергаста, визит.

– Винсент, – предупредил лейтенанта Пендергаст, – нам придется набраться терпения. Моя тетя Корнелия, говорят, совсем плоха.

Д’Агоста поерзал:

– Боюсь, я не совсем понимаю, зачем нам к ней заезжать.

– Она может пролить некоторый свет на ситуацию. Хелен была ее любимицей. К тому же я должен проконсультироваться с тетей по поводу некоторых вопросов семейной истории, которые, как я опасаюсь, имеют отношение к убийству.

Д’Агоста хмыкнул. Корнелия, двоюродная бабушка Пендергаста, его не интересовала; по правде сказать, старую ведьму он не выносил, и несколько его визитов в больницу «Маунт-Мёрси» для душевнобольных преступников были не особенно приятными. Однако, когда имеешь дело с Пендергастом, всегда лучше плыть по течению.

Свернув с шоссе, «роллс-ройс» двигался по боковым улочкам, потом миновал узкий мост на Губернаторский остров; дорога виляла теперь по топким лугам, затянутым утренней дымкой, плывущей над камышами.

По обеим сторонам высились старые дубы – некогда это была роскошная аллея, ведущая в большое поместье, а теперь лишь сухие ветви хищно тянулись к небу.