Я не стал ей мешать. Уселся вновь на стул. Раньше, учась в школе, я любил читать и у меня даже была тяга к знаниям. Но после неудачной попытки стать юристом, всё желание исчезло. И тяга к знаниям пропала. А после армии я не брал книгу в руки.

Я сидел и смотрел телевизор, пока в магазин не вошел покупатель. И я сразу же узнал его. Это был один из дружков Габиля– Фариз. Пацан лет шестнадцати.

– Привет,– сказал он.

Его хриплый голос и почти желтый цвет лица не понравились мне.

– Привет,– в свою очередь ответил я.

– Габиль сказал, что ты обычно даешь всё по дешевке или почти бесплатно, так что я пришел сюда.

Только один раз Габиль заходил сюда, да и тогда я снизил цену лишь на несколько копеек. Такого я обычно не делал с другими покупателями. Как только они собирались торговаться, я выставлял их вон.

– Выбирай, что хочешь, но цену я тебе не снижу. Ты не Габиль,– заявил я.

Фариз устрашающе взглянул на меня (или мне так показалось), но затем в уголках рта вдруг появилась улыбка.

– О’кей,– согласился он.

Я собрал ему килограмм яблок и два кило персиков. Меня так и подмывало спросить, и я не выдержал:

– Как Габиль? Его не было видно долгое время…

– Отлично, просто у него прибавилось дел,– ответил он и достал из кармана бумажник.

Я не поверил своим глазам: бумажник был битком набит деньгами. Столько денег я не видел даже у отца!

– Вот,– заплатил он.

– Передай привет Габилю,– проговорил я и он удалился.

Если у этого дурака водилось столько бумажек, представляю сколько их было у Габиля! И впервые в своей жизни я почувствовал зависть. Признаюсь, нет на свете ничего хуже этого мерзкого чувства. Мне было неприятно, что они ни в чем не нуждаются. Мне было неприятно, что они теперь стоят выше меня. Черт!

Я не знал, чем они занимаются, как наполняют свои кошельки (уж точно не на стройке) и мне было наплевать, как они это делают. Я просто хотел стать таким же, как они. Примерно через час в магазин вошел отец. От него несло спиртным и я понял, что сегодня в его чашке побывал не только чай. И я не удивился: порой он любил пропускать стаканчик. Я поздоровался с ним, но он не взглянул на меня. Его взгляд был прикован к Айгюн, которая в этот момент перевернула страницу.

– Опять!– вдруг взревел он.– Надоела уже!

Он подошел к ней и с силой вырвал у неё роман. Бросил на пол. Глаза наполнились кровью и в висках пульсировала вена.

– Идиотка! Неужто ты думаешь, что твоё образование здесь кому-нибудь нужно?! В нашей гребаной жизни это никому не нужно!

Он растоптал книгу ногами и весь красный как рак покинул магазин.

Айгюн заплакала.

–Эй, не плачь!– попытался я успокоить.

– Что он наделал?– всхлипнула она.– Эта книга из библиотеки. Как я теперь её верну?

Я поднял книгу и рассмотрел страницы. Одни были помяты, другие разорваны.

– Я тебе куплю новую. И у тебя еще много будет своих книг. Обещаю,– сказал я и впервые за долгое время обнял сестру.

Через несколько часов отец вернулся. Он выспался дома, немного отрезвел и стал почти прежним Фуад Манафлы. Айгюн со страхом взглянула на него, но теперь её папа не представлял для неё какой-либо угрозы. Он чмокнул её, а меня похлопал по плечу, вызвав моё удивление. А затем отправил домой. Кстати, не забыл дать денег.

Когда мы возвращались, я встретил Наргиз. Айгюн пошла дальше, а я остановился, чтобы обменяться банальными фразами и говорящими взглядами. Она сказала, что получила зарплату и завтра собиралась взять мать снова к врачу. «Удачи!»– только это я и смог произнести. Подбодрить пустым звуком, которое ничем не поможет и удачи не принесет.

Мы расстались, но мои ноги желали вновь повернуть в обратную сторону и понестись за ней. Словно только в Наргиз была заключена сила моего тяготения. Кто читал учебник по физике в седьмом классе– понимает, о чем я.