А наши снова в космосе. Алексей Леонов и Павел Беляев. На втором витке Леонов вышел из корабля «Восток-2» в космическое пространство. Летал в пяти метрах от корабля, привязанный за трос. И это впервые в мире! Снова мы первые! И через несколько дней – праздник в Москве: встречают космонавтов. Они приземлились еще пять дней тому назад в районе Перми. Теперь оба космонавта рассказывают, каким видится всё из космоса. Земля не кажется шаром вроде Луны. Наверное, потому что слишком близко. На ней всё замечательно видно: Черное и Азовское моря, Средиземное тоже. Реки видны, леса. И никаких границ. И вся она, Земля-красавица, словно бы нежится в голубом тумане. А всё вокруг черное-черное. Звезды яркие, но не струятся, не мерцают. Они цвета червонного золота, как бы небрежной рукой по черному бархату раскиданы. И Солнце, огромное, без ореола, как бы впаянное в черный бархат.

Словом, красота космическая. Вселенная с её мириадами звезд, Солнцем, разрывающим тьму. Смотрели в иллюминатор и вдруг увидели предмет, купающийся в солнечных лучах. Это был искусственный спутник Земли (в километре от корабля). В будущем такие встречи возможны. Даже будут и переходы из корабля в корабль.

«Встает вопрос о строительстве межпланетных космических станций. А это прямая дорога к полетам на другие планеты», – говорят первые космонавты, полковники Гагарин и Титов.

А у нас дома к этой радости космической прибавилась еще чисто житейская: Иво получил стипендию. Дали и за два прошедших месяца этого года. Накупили колбасы любительской и докторской, пельменей, пирожных и устроили пир. Лена прыгала и «по-индейски» верещала от радости. Мы, вся семья, были счастливы.

Наша семья в Дубровицах, 1966 г.

Нас, всех аспирантов ВИЖа, собрали в зале Ученого Совета для «важных сообщений». Полон зал. Молодые, энергичные. Приехали из всех ВИЖевских филиалов. И среди них знакомое с юности лицо – Шурочка Фесюн, жена Гриши Фесюна. Она москвичка, а Гриша в общежитии с нами через стенку жил. Захватил чуточку войны. Пришел хромой, кудрявый и веселый. С Шурочкой они еще тогда хорошо дружили, песни пели. Теперь Гриша зав. отделом химизации в Министерстве родном, а Шура аспирантуру заканчивает. Уже и диссертацию доложила, защиту назначили, но что сейчас делать-то: опыт у нее в Горках Ленинских прошел, у Лысенко. И всё написанное – с Лысенковских, т. е. наших, советских позиций… А оно всё у нас, как та избушка, что на курьих ножках, задом наперед перевернулось.

Теперь уже сам Лысенко – «элемент». Впрочем, Шурочка жалеет его, он ведь, по ее словам, свято верил в то, чему людей учил. Доверял. А ему потрафляли, писали в отчетах так, чтобы Денисычу угодить.

Общение наше прервал директор Всяких. Обращаясь ко всем нам, сказал, что совсем недавно прошел Пленум ЦК, который о «Неотложных мерах». В стране сильно замедлились темпы роста. Во многих хозяйствах животноводство убыточно. Государство доплачивает на животноводство. В магазинах мясо по два рубля за килограмм (только попробуй купи, очередины!), а себестоимость его (в живом весе) около пяти рублей и больше за кило. Это потому, что у нас государство социалистическое, можно так цены держать. Выход из этого – повышать производительность труда и прежде всего науку сельскохозяйственную поднять, которая сейчас тоже, оказывается, «лежит», от всего мира отстала. А все из-за этого Лысенко.

Аспиранты-разведенцы взвыли: им диссертации переписывать… Мендель, которого всегда полагалось обозвать таким-сяким, оказался на самом деле великим ученым. Об этом весь мир давным-давно знал, кроме нас. Теперь и мы.