Теперь же давайте вернёмся к истории моей семьи и вспомним о моем родном дядьке, брате моей мамы, Жене. Вернее, о Евгении Васильевиче Сухачёве. Он родился 10 октября 1955 года. В детстве Женя был мальчиком довольно-таки щуплым и носил круглые очки. По всем законам жанра, ему доставалось на орехи от всех, начиная с его родной сестры Ольги. Забегая вперёд, отмечу, что дядя сыграл в моей жизни и в становлении моей личности далеко не последнюю роль, о чём я расскажу подробнее в главе «Листочки судьбы». Окончив восемь классов Мурманской средней школы, он переехал вместе с моей мамой в Свердловск, где в пятнадцать лет поступил в художественно-профессиональное училище, на специальность художника-оформителя. В этом же училище с тысяча девятьсот семьдесят первого по семьдесят второй год после распределения работала мастером моя мама. В семьдесят втором мама вернулась в Мурманск, а Женя ещё год учился в Свердловске. После окончания обучения, в семьдесят четвёртом, возвратился в Мурманск. И вот по какой причине. В те годы ходило такое поверье, что тех, кто живёт на Севере, обязательно отправляют служить на юг. В случае с моим дядькой этого не произошло, и он служил в Мурманской области, недалеко от того места, где на строительстве оборонного комплекса умер его отец Василий. В тысяча девятьсот семьдесят шестом году он женился на девушке из Свердловска Наташе, и вскоре они переехали в Тольятти, где в семьдесят седьмом году у них родился старший сын Дима.

Моя мама, вернувшись из Свердловска в Мурманск в семьдесят втором году, познакомилась с моим отцом Александром Владимировичем Возиловым. Наконец-то в моей истории встретились семья Возиловых и семья Сухачёвых.

Мой отец родился в семье Владимира Павловича и Елены Ивановны Вазиловых. Теперь уже невозможно точно установить, каким образом судьба моряка Северного флота и работницы Рижской железной дороги занесла их в далёкий якутский посёлок Зырянка на Колыме, строительство которого началось в тысяча девятьсот тридцать шестом году заключёнными Зырянлага – зеки строили посёлок для будущих угледобытчиков. Там и появился на свет мальчик Саша. В первом классе на вопрос учителя: «Кто ты по национальности?» – мой отец с гордостью ответил: «Я якут!»

Почему в январе тысяча девятьсот пятьдесят первого года в этом богом забытом посёлке оказалась моя бабушка? Вновь и вновь задумываюсь над этим вопросом и не нахожу на него ответа. Собственно говоря, внутренний вопрос, почему мой отец родился на Колыме и что там делали мои бабка с дедом, неожиданным образом заставил меня поднять целый пласт информации о семье Возиловых. Мне удалось докопаться до истории жизни прабабок и прадедов, доселе мне неизвестной. Эти находки потрясли меня до глубины души. В ходе поисков я выяснил, например, что моя родня по отцовской линии – с волжских берегов. Моя бабка Елена Ивановна вообще полячка, мать которой после Первой мировой войны мой прадед привез из Польши в далёкий посёлок Няндома Архангельской губернии. Однако не буду запутывать вас, дорогие читатели, в моих родственных связях. Просто иногда мне думается, что эту книгу я пишу для моей семьи. Для моих детей и внуков. Потому что хочу, чтобы они больше знали о своих предках, об интересных сплетениях судеб и необычных историях, которые с ними происходили.

Итак, вернёмся к родословной моего отца. Впрочем, узнать ее было бы невозможно без нескольких ключевых рассказчиков. В частности, без моей бабушки, моего дедушки Миши, моей мамы и ещё двух удивительных женщин. Мама, узнав о том, что я пишу книгу, позвонила в Мурманск троюродному брату моего отца Борису с просьбой помочь мне. Борис передал мне номер телефона своей родной сестры Нины Алексеевны Жильцовой, моей троюродной тетки. Она в свою очередь смогла подробно воссоздать картину далёких дней, имён и событий из истории моей семьи. Так вот, у моего отца, Александра Владимировича Возилова, были отец Владимир Павлович Вазилов и мать, Елена Ивановна Вазилова. (О том, почему их фамилия пишется через букву «а», я подробнее расскажу в главе «Отец».)