Она улыбнулась своей шутке и посмотрела в зеркало. Ничего страшного там она не увидела. Волосы, как ни странно, не растрепались, глаза выглядели нормально, и испуга видно не было. На нее смотрела совершенно незнакомая ей девушка. У нее были огромные черные глаза, чернее, чем у Рутгента, чернее, чем у Клеста, чернее, чем у мужчины на портрете, который она видела в замке. Зрачки почти сливались с радужной оболочкой, которую и радужной сложно было назвать, просто чуть-чуть светлее зрачков. Ее волосы были черными. Причем без всяких там оттенков, обычно говорят «черные, аж синим отливают». Ее волосы не отливали ничем. Они были абсолютно черными. Как будто порождением самой темноты. Лера смотрела на это несколько секунд в немом изумлении, а потом, очнувшись, коснулась рукой своего отражения. Вне всяких сомнений, это была она. «И в общем, – подумала Лера, – я выглядела так всегда, просто еще ни разу это не вызывало во мне никаких подозрений». Она вспомнила, как странно смотрели на нее в школе

– Лера.

Она резко обернулась, и ей показалось, что у нее взметнулся плащ, хотя она точно знала, что мантия, что была на ней, осталась неподвижной.

– Лера, я тебя зову, зову. Что ты тут разглядываешь?

Девушка посмотрела на Саймона, и что-то закрутилось в ее голове. Глаза опять стали закатываться, она схватила мужчину за руки и бах!

***

– Однако с тобой не так-то просто путешествовать, – мужской голос прозвучал откуда-то издалека. – Позволишь узнать, зачем мы конкретно здесь? И, хотелось бы понять, куда именно ты решила в этот раз телепортироваться.

Лера открыла глаза. Сейчас их окружал густой и, похоже, непролазный темный лес. Высокие сосны и дубы, плеск ручья доносится издалека, в листве дуба шуршит и поет какая-то птица. Девочка подняла голову, осмотрелась, но не увидела, откуда доносились немного резковатые трели.

– Ага, – сказала она. – Саймон, знаете, я понятия не имею, где мы. Хотя, по идее, должна бы знать. Ведь нельзя телепортироваться в незнакомое место, так? И вот сейчас моя амнезия совершенно некстати! – Лера топнула ногой.

И опять кто-то крякнул. Девочка резко обернулась на звук. Маленькая желтая уточка, помахав ей крылом, поплыла теперь не мимо, а вперед, будто указывая направление.

– Бред какой-то, – пробормотала Лера и пошла за ней.

Саймон не видел уточку, но заметил приближение старой сосны. Корявая ветка в форме семипалой руки тянулась к нему. «Только этого еще не хватало!».

– Лера, а волшебная палочка у тебя с собой?

– Нет. Не помню. Идемте, Саймон. Это не самое удачно выбранное из моей памяти место. Уверена, что здесь опасно. И уверена, кстати, что мама запрещала мне здесь играть. Но вот, где это «здесь» находится, я не знаю.

Уточка вдруг остановилась. Лера обернулась к Саймону.

– Пора… в школу?

В Вартнеусе было шумно. Во-первых, история с профессором Клестом обошла все колледжи, и все, кто не присутствовал в классе, стали придумывать, как именно Лармиетсон навредила учителю. Не собиралась ли она его убить случайно? Или намеренно? А вдруг она какая-то очень хорошо замаскированная темная колдунья? А вдруг она о-о-очень хорошо замаскированное злобное темное волшебное существо?

Скажете, чушь? А откуда она такая взялась? И сразу в старшем классе.

Дело нечисто, как ни крути!

А еще из Министерства Волшебных знаний прилетели пять очень серьезно настроенных боевых магов и один озадаченный замминистра по волшебным существам.

Конечно, он уже не раз разговаривал с ректором Алтутром по поводу необычной ученицы. И конечно, он все еще продолжал отрицать возможность принадлежности мисс Лармиетсон к одному из видов магических существ.