– А я у тебя, выходит, как подопытная мышка? Помру, не помру?

– Нет, – сейчас она говорила шепотом и не смотрела наставнику в глаза. Ярану стало не по себе.

– Так. Что я не знаю? На ком испытывала и когда?

– На себе, два месяца назад.

– Идиотка! – Яран аж подпрыгнул. – Испытывать непроверенное снадобье на себе! Это… Это…

Он задохнулся в попытке подобрать эпитет, но так получилось даже лучше. Сара, которая и так понимала, насколько опасны такие эксперименты, покраснела, глаза девушки стали предательски мокрыми.

– Я… Я…

– Ты.

И вот вроде бы ничего и не сказал, а эффект – как у детонатора. Разревелась. Пришлось ее прижимать к себе, успокаивать… А она, уткнувшись Ярану в плечо, с чувством его промочила слезами.

Ну чему удивляться? Копился, копился стресс, держалась мелкая – и вот, рухнула плотина. Оно и к лучшему, наверное, копить в себе моральную усталость бесконечно не то что плохо – опасно. Лучше уж так.

Получилось в точности, как и рассчитывал Яран. Проревелась, успокоилась, подняла на наставника красные, словно у кролика, глаза и, шмыгнув носом, спросила:

– Я виновата?

– Да. Но, знаешь, все мы делаем ошибки. Повезло, что это не кончилось ничем плохим. Но пожалуйста, не делай так больше – я уже не мальчик, и когда сердце колотится на сто двадцать ударов в минуту, это совершенно лишнее.

Сара несмело улыбнулась:

– Чем я могу заслужить прощение?

– Хорошим ужином. Есть хочется страшно.

Девушка явно ожидала какого-то другого ответа, но спорить не рискнула и устремилась к ковру, чтобы спустя минуту вернуться, нагруженной припасами. Полыхнул костер, завис над ним котелок размером со средних размеров тазик… Все, ребенок занят делом, а значит, есть время подумать над итогами боя. Была там какая-то мелкая, царапающая сознание несуразность, но в чем именно она заключается, понять Яран никак не мог.

Как ни странно, понять, что к чему, Яран смог довольно быстро. Хотя, он знал это по собственному опыту, иной раз думать о какой-то проблеме можно неделями без какого-нибудь внятного результата. Яран аж щелкнул от избытка чувств пальцами и тем привлек внимание Сары.

– Что-то случилось? – поинтересовалась она, продолжая размешивать исходящее горячим паром варево.

– Знаешь, – Яран задумался на секунду. – Я, похоже, упустил один момент.

– Какой? – скорее для поддержания разговора поинтересовалась воспитанница, не отрываясь от процесса готовки. Ужин ее сейчас занимал куда больше, чем информация, которая вполне могла подождать до момента, когда желудок наполнится. А вот если пригорит гуляш, то результат будет не самый лучший. Яран понимал и не обиделся.

– Меня в реке пытались съесть.

– Да? – Сара изогнула бровь, так ловко копируя наставника, что Яран рассмеялся.

– Ну ладно, ладно. Искусать. Так нормально?

– Так – нормально. Главное, чтобы это не была змея-искусительница.

– Почему?

– А я ей голову оторву, – безмятежно отозвалась Сара. – Но на тебя напали рыбки. И что?

– А то, что это – совсем иная школа. Природная.

– Не поняла.

– Сара, ты помнишь, что я тебе рассказывал? Основа магии едина, специализация начинается чуть позже. Кивни, что ли… Ага, замечательно. Так. Я это знаю, ты это знаешь, остальные – не факт. Но главное, маг-стихийник, специализирующийся на своем предмете, не зная теорию, что-то достаточно сложное и при этом не стыкующееся с его направлением, не разовьет. Во всяком случае, в этом мире. У нас же три огневика и земляной червяк, работающие достаточно узко. Так понятнее?

– Ты хочешь сказать, защиту ставил кто-то другой?

– Бинго! Ты попала в яблочко, не прошло и полгода.

Сара надулась. Яран усмехнулся – здесь и сейчас прощения он просить не собирался. Впрочем, девушки надолго не хватило. Выдержав приличествующую ситуации паузу, она спросила: