– Никто не охраняет лучше так свои угодья, как охотник, – перебил Александра егерь. – Выстрел услышал, пошёл. Он знает все тропинки. Под моим контролем десятки и десятки охотников, вон какая территория получается огромная, потому я больше на дорогах с милиционерами контроль веду. Ну и в тайгу с друзьями да знакомыми на участки хожу. Бывает, из деревни кто и подкупить меня хочет, чтоб я скрыл браконьерство, протокол не составил, водку предлагает. Но я принципиально настроен. А вот ещё на корневку приходят, – встрепенулся он. – Я говорю, мужики, я к вам в угодья не лезу, будьте добры, и вы ко мне не лезьте. Этот женьшень вы выпахиваете, как свиньи. Он всего-то весом ещё два-три грамма, и вы его из тайги уносите, а он бы лет через двадцать хорошим корнем стал.

– Ну, Володя, ты что, не знаешь, куда корень уносят? – Колпаков отхлебнул из кружки чаю. – На свою плантацию. В тайгу, подальше от глаз и от тропинок. Или домой, в женьшенарий. Сейчас возле дома только ленивый корень не растит. Пять лет, и он товарный, пятисучковый, граммов на тридцать, а то и более.

– Так я о чём? – возмутился егерь. – С чего в тайге корню-то размножаться?.. Трёхграммовый корень семян не даёт. Крупный выдрали. Сравни ценность корня весом пятьдесят граммов, росшего лет пятьдесят в тайге, с тем, что на грядке, с пятилеткой. Откуда будет сила у корня, выращенного в женьженарии у дома? Ему расти бы в тайге, расти да расти ещё. На удобренной грядке у дома он столько целебных качеств не наберёт, как дикий корень в тайге. Человек живёт до ста лет, так и женьшеню расти надо лет сто, а то и более. Он по грамму в год прирастает. А от корневщика примут по тарифу, два рубля за грамм. А за стограммовый корень за границей валютой заплатят по цене доступной миллионерам. А нашим Генеральным секретарям бесплатно достаётся.

– А тебе встречался крупный корень?

– Себе-то я настоял граммов так пятьдесят. По чайной ложке зимой употребляю.

– А самый крупный?.. Какой попадался?

– Так я им особо-то и не занимаюсь, чтоб специально корневать. Коопзверпромхоз принимает корни весом от двадцати граммов и более по два рубля за грамм. А вот китайцы готовы заплатить огромные деньги за стограммовый корень. На всю оставшуюся жизнь себя обеспечишь, если попадётся такой корешок. Слухи ходят, что как-то кто-то нашел в уссурийской тайге корень на триста шестьдесят граммов. Но это редчайший случай.

– Была такая заметка в газете.

– Вот он кому-нибудь из нашего правительства достался. Или в Китай продали. Государственная монополия на международную торговлю. А с перекупщиками и контрабандистами у нашей милиции короткий разговор. Отвечай!..

Чтобы не злить егеря, Виталий промолчал, что у него есть у дома плантация в женьшенарии.

– Говоришь, дерут корень, как сорняк.

– Так ритуал спокон веку у корневщиков заведён, как копать.

Владимир усмехнулся, что инженеру корневать не приходилось, и он законов таёжников не знает.

– Когда корнюют, то не кричат: «Женьшень нашёл! Иди сюда!» Считают, что корень услышит своё имя и спрячется от людей. Да и выкопать женьшень – это тоже огромный труд. Бывает, что полдня сидишь и по камешку, по песчинке отгребаешь костяной лопаткой от каждого тонкого корешка, чтоб, не дай бог, шкурка не повредилась, не оторвался волосок, не то сила из корня уйдёт вместе с соком. Тот корень, что на триста шестьдесят граммов нашли, мужики неделю откапывали.

– А тебе встречались крупные копки?

– Видел ямку на метр в диаметре, а она от возраста найденного корня зависит.

– А как ты корень настаивал?

– Да в литровую банку водки из расчёта один к десяти. Корень на пятьдесят граммов залил полулитром водки. Месяц постоит, настойка золотистой станет, и можно пить по чайной ложке натощак утром.